17 мая 2012 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, ректор Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия Митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) выступил в Николо-Угрешской семинарии с лекцией, посвященной теме «Отдел внешних церковных связей и Общецерковная аспирантура: история и современное положение».

Отдел внешних церковных связей. Создание

Отдел внешних церковных связей Московского Патриархата — это внешнеполитическое ведомство Церкви, которое занимается решением всех задач, связанных с контактами Русской Православной Церкви с внешним миром. ОВЦС — старейшее Синодальное учреждение Русской Православной Церкви. Сама идея его создания принадлежит еще Поместному Собору 1917-1918 годов. В то время были очень высоки ожидания, связанные с межрелигиозным, межконфессиональным диалогом, и Русская Церковь, водимая Святейшим Патриархом Тихоном, принимала активное участие в этой работе. Собор постановил создать специальную комиссию, которая занималась бы межконфессиональными отношениями, но по известным причинам не удалось создать ни эту комиссию, ни многие другие структуры, которые постановил создать этот замечательный Собор. В результате создать Отдел внешних церковных сношений удалось лишь в 1946 году, после некоторой нормализации отношений Русской Церкви с советским государством.

В это время Церковь выходила из долгой и тяжелой полосы гонений, которые если и не прекратились полностью, то существенно ослабли в последние два года войны. Вплоть до «хрущевских» гонений шестидесятых годов, Церковь жила относительно спокойно. Открылись некоторые храмы, монастыри, начали действовать духовные академии и семинарии, часть находившихся в заключении архиереев и священников была отпущена на свободу. Но Церковь продолжала оставаться в гетто. В этих условиях просто необходимо было задуматься о системе защиты верующего народа от гонений. И одним из способов такой защиты было участие Церкви в международной деятельности на различных уровнях. Кроме того, это помогло восстановить разрушенные связи с зарубежными епархиями и приходами, с соотечественниками, которые жили на чужбине, но продолжали сохранять верность Матери Церкви, появилась возможность установить контакты с иными Православными Церквами и с инославными Церквами и объединениями. Однако деятельность Церкви на международной арене нужна была и государству, потому что демонстрировала свободу вероисповедания, которая декларировалась в конституции. Все это в 1946 году привело к решению создать Отдел внешних церковных связей, первым председателем которого стал митрополит Николай (Ярушевич).

Председатели

Вехи в истории ОВЦС неизбежно сопряжены с именами его председателей. В каком-то смысле эпоха каждого председателя — новая эпоха в жизни Отдела.

Эпоха митрополита Николая (Ярушевича) охватывает и период восстановления структур Церкви во второй половине 1940-х, и начало хрущевских гонений в конце 1950-х. У митрополита Николая был сложный жизненный путь: он управлял Ленинградской епархией, был экзархом Украины, прошел войну, в конце которой стал митрополитом Крутицким, управляющим Московской епархией. Митрополит Николай многое сделал для воссоединения с Матерью-Церковью ее чад, которые ввиду политических причин оказались от нее отторгнуты. Так, при его личном участии, под омофор Московского Патриарха вскоре после окончания войны вернулись митрополиты Евлогий (Георгиевский) и Серафим (Лукьянов), возглавлявшие церковные области в Западной Европе, и значительная часть их паствы. Владыка Николай был одним из инициаторов и организаторов Совещания глав и представителей Поместных Православных Церквей в Москве в 1948 году. Благодаря его трудам было восстановлено молитвенно-каноническое общение с Финляндской Православной Церковью, прервавшееся в 1920-е годы. Он много ездил за рубеж, выступал с лекциями, речами; по сути дела, именно он заложил основы многих из тех решений, которые были приняты уже после него, — например, о вступлении Русской Православной Церкви во Всемирный совет церквей. При нем была заложена основа для участия Русской Православной Церкви в различных богословских диалогах.

Митрополит Николай принимал активное участие в миротворческой деятельности, в которой было заинтересовано и советское правительство. Но когда в конце 1950-х власть начала новое наступление на Церковь, он, невзирая на все опасности, встал на ее защиту. Как вспоминают современники, в своих проповедях владыка стал резко критиковать атеистическую пропаганду, а проповедником он был ярким.

В феврале 1960 года Патриарх Алексий I выступил на одной из конференций с речью, направленной на защиту исторической роли Русской Церкви. Эта речь возмутила своей смелостью представителей власти, и, поскольку было решено, что ее настоящим автором является митрополит Николай, он был через некоторое время снят с должности главы ОВЦС, затем отправлен на покой и вскоре скончался. Он умер при загадочных обстоятельствах, в очень трудных условиях, и многие верующие считают его кончину исповеднической, если не мученической.

Ему на смену пришел тогда еще совсем молодой епископ, в дальнейшем митрополит, Никодим (Ротов). На него сделали ставку власти, потому что полагали, что этот человек, родившийся и выросший уже в послереволюционную эпоху, будет лояльным гражданином своего Отечества. Но в эту труднейшую эпоху, когда был взят курс на ликвидацию Церкви, только теперь уже не физическую, а идеологическую, он стратегически переиграл представителей власти, поставив перед собой задачу омолодить епископат. В те годы происходило следующее: умирал престарелый архиерей, и государственные органы препятствовали назначению на его место преемника — так постепенно предполагалось свернуть деятельность Церкви. Вся идеологическая машина государства работала на уничтожение и дискредитацию Церкви, вплоть до того, что спецслужбы персонально работали со священниками и богословами с целью добиться от них публичного отречения от веры и от Церкви, как это было с печально известным профессором-протоиереем Александром Осиповым. Сегодня мы знаем, что с Осиповым работали сотрудники КГБ. Многих таких людей специально внедряли в Церковь для того, чтобы они впоследствии отрекались от Бога, а тогда ведь многие этого не понимали, и «отречения» наносили мощные удары по верующим и Церкви.

Митрополит Никодим взял за основу внешнюю деятельность Церкви и доказывал властям, что отправлять на зарубежные приходы, епархии и на церковное дипломатическое служение престарелых людей будет неправильно, что для этой цели нужно готовить молодежь. Он получал разрешение на рукоположение того или иного лица, направлял его на несколько лет за рубеж, а затем возвращал на Родину. Таким образом, в течение примерно одного десятилетия митрополиту Никодиму удалось омолодить епископат и привлечь к ответственной церковной работе тех людей, которые и сегодня, более 35 лет спустя после его смерти, продолжают стоять у кормила церковного корабля. Это и Святейший Патриарх Кирилл, и митрополит Крутицкий Ювеналий, и митрополит Минский Филарет, и Блаженнейший митрополит Киевский Владимир и многие другие иерархи Русской Церкви.

Митрополит Никодим очень активно использовал внешнюю церковную деятельность, чтобы защищать Церковь внутри страны. Например, когда встал вопрос о закрытии Ленинградских духовных школ, митрополиту Никодиму пришла в голову блестящая идея — по его инициативе был открыт факультет для иностранных студентов. После этого планы закрытия академии и семинарии были оставлены. Или другой пример. В то время в Ленинграде на Пасхальный крестный ход специально собиралась безбожная молодежь, которая бросала окурки в тех, кто участвовал в молитвенном шествии, выкрикивала оскорбительные слова. Вскоре после своего назначения на Ленинградскую кафедру митрополит Никодим пригласил на празднование Пасхи иностранную делегацию, и, естественно, никаких эксцессов во время крестного хода больше не происходило.

В тоже время нельзя сказать, что внешняя деятельность была просто каким-то буфером, заслоном. Церковь имеет определенную миссию по отношению к внешнему миру. Эта миссия – свидетельство. И когда мы общаемся с инославным миром, мы прежде всего выполняем эту апостольскую миссию – свидетельствуем о красоте, чистоте и об истине Православия. Это свидетельство было главным лейтмотивом в деятельности митрополита Никодима.

За годы руководства Отделом митрополит Никодим внес огромный вклад и в развитие межправославных отношений. Именно он возглавил переговоры, завершившиеся дарованием автокефалии Православной Церкви в Америке и автономии Японской Православной Церкви в 1970 году.

Владыка Никодим прожил недолгую и трагическую жизнь. Он умер на 49-м году жизни от седьмого инфаркта. И, конечно, самым тяжелым в его жизни и служении была непрестанная борьба за Церковь, постоянный и очень трудный диалог с властями, направленный на то, чтобы защитить ее от гонений.

Три его ученика стали затем председателями Отдела внешних церковных связей: сначала митрополит Ювеналий, затем митрополит Минский Филарет и затем митрополит Смоленский – ныне Святейший Патриарх Кирилл. Все они продолжали дело в том направлении, которое было намечено им.

В 1972 году, еще при жизни митрополита Никодима, его преемником на посту председателя Отдела внешних церковных сношений стал митрополит Ювеналий (Поярков). Время, в которое он возглавил ОВЦС, можно назвать несколько более спокойным: «хрущевские» гонения закончились, хотя Церковь продолжала оставаться в очень стесненных обстоятельствах. И одним из средств для защиты Церкви от притеснений внутри страны было ее участие в миротворческой деятельности, потому что оно давало возможность не только заявлять о церковной позиции по теме миротворчества, но и поддерживать прямое общение с иностранными политиками, в том числе с руководством зарубежных стран. Вспомним, например, как в Советский Союз приезжал первый президент Кипра Архиепископ Макарий, который был не только светским лидером, но и Предстоятелем Кипрской Православной Церкви. В ходе своего визита он встречался с руководством советского государства, но тогда же прошли его встречи и со священноначалием Московского Патриархата. И такие моменты были очень важны для Церкви, потому что подчеркивали ее статус.

Владыка Ювеналий возглавлял отдел девять лет. Будучи талантливым организатором, он смог усовершенствовать работу отдела. В эти годы ОВЦС принимал самое активное участие в различных межхристианских, межрелигиозных и общественных форумах, неизменно способствуя укреплению авторитета Русской Православной Церкви.

Миротворческая и межхристианская деятельность развивалась и при преемнике митрополита Ювеналия — митрополите Филарете (Вахромееве). Он стал председателем Отдела в 1981 году, в период, который предшествовал церковному возрождению. При нем продолжилась интенсификация целого ряда богословских диалогов, в том числе, с Римско-католической церковью, с древними Восточными церквами и некоторыми протестантскими деноминациями.

Кроме того, в 1980-е годы Церковь начала готовиться к 1000-летию Крещения Руси. Поначалу предполагалось, что это будет узко церковный праздник, но на самом деле он стал общенародным, совпав со временем постепенного распада коммунистической идеологии и советской системы. Именно 1988 год, когда митрополит Филарет был председателем Отдела и принимал самое деятельное участие в подготовке этого юбилея, стал поворотным пунктом в истории нашей Церкви. С этого года мы отсчитываем возрождение церковной жизни, которое продолжается и поныне. И если сначала многим казалось, что власти ограничатся открытием одного-двух монастырей и нескольких храмов лишь для того, чтобы улучшить свой имидж, то после юбилея всем стало понятно, что период гонений на Церковь завершился.

Владыка Филарет, со свойственными ему энергией и удивительным обаянием, обладал даром обращать в друзей — своих личных и всей нашей Церкви — даже тех, кто изначально был настроен к ней с предубеждением. Но конечно, кардинальные сдвиги в судьбе Церкви и в судьбе Отдела наступили именно тогда, когда Отдел возглавил митрополит Кирилл.

Это был 1989 год — время, когда последние месяцы доживал Советский Союз и когда у Церкви открылись новые возможности. Тогда ОВЦС стал тем интеллектуальным центром, который разрабатывал все основные направления внешней и, в значительной степени, внутренней политики Церкви. В недрах Отдела была написана Социальная концепция Русской Православной Церкви. Та модель взаимоотношений между Церковью и государством, которая существует сегодня, была задумана и осуществлена силами именно этого ведомства. Те Синодальные отделы, которые сегодня существуют как самостоятельные единицы — Отдел по взаимоотношениям Церкви и общества, Отдел религиозного образования и катехизации, Управление по делам загранучреждений и целый ряд других начинались здесь. Это был ведущий Синодальный отдел, который в значительной степени определял общее направление жизни и деятельности нашей Церкви.

Митрополит Кирилл проводил колоссальную работу в сфере межхристианских и межрелигиозных связей, в рамках диалогов между Православными Церквами, которые не всегда были легкими, потому что на постсоветском пространстве не раз возникали очень трудные ситуации — например, в Молдавии в 1992-м году, в Эстонии в 1996-м году. В начале 1990-х годов обострилась ситуация на Украине, что привело к трагическому расколу, инициированному бывшим митрополитом Киевским Филаретом (Денисенко). На одном из Архиерейских Соборов, когда митрополит Филарет (Денисенко) попытался увести за собой весь украинский епископат, чтобы тем самым разделить Церковь, именно митрополит Кирилл обратился к уже начавшим вставать украинским архиереям с пламенным призывом вернуться и остаться. И таких драматичных моментов было тогда очень много.

Помимо деятельности по защите интересов Церкви в межправославных, межхристианских, межрелигиозных диалогах митрополит Кирилл также вел очень важную и ответственную работу по собиранию Русского мира. Он постоянно встречался с соотечественниками за рубежом, объехал, причем не один раз, практически все страны, где представлена русская диаспора. Огромное внимание он уделял контактам с Зарубежной Церковью. Многолетний диалог завершился подписанием в мае 2007 года Акта о каноническом общении между Церковью в рассеянии и Церковью в Отечестве. Таким образом, был положен конец многолетнему разделению, возникшему по политическим причинам вскоре после революции 1917 года. В годы председательства владыки Кирилла существенно расширился спектр межхристианских и межрелигиозных контактов, были созданы такие организации, как Христианский межконфессиональный консультативный комитет стран СНГ и Балтии, Межрелигиозный совет России, Межрелигиозный совет СНГ.

Современное положение

С моим назначением на должность председателя Отдела внешних церковных связей за ОВЦС сохранились функции, которые изначально входили в его мандат: общение с Поместными Православными Церквами, участие в межхристианских и межрелигиозных контактах, диалог с дальним зарубежьем. Вместе с тем из состава ОВЦС были выделены две структуры — Отдел по взаимоотношениям Церкви и общества и Секретариат (ныне Управление) по делам зарубежных учреждений Московского Патриархата. Но работы не стало меньше. Динамика количества поездок председателя и сотрудников Отдела, проведенных рабочих встреч, подготовленных обширных досье по различным проблемам и в связи с визитами Святейшего Патриарха, документов, прошедших через отдел, да и просто потока информации, которую каждый день должен пропускать через себя всякий ответственный сотрудник, растет очень быстрыми темпами.

Церковь — это тот союз между Богом и людьми, который покоится на богочеловеческих основаниях. В этом смысле мы знаем об абсолютной верности слов Спасителя о том, что «врата адовы не одолеют» Церковь, то есть в ее абсолютном и всемирном выражении Церковь всегда будет существовать до конца мировой истории. Но каждая конкретная Церковь имеет свое историческое выражение, свое географическое местоположение и является сообществом людей, которые живут в самых различных обстоятельствах. Мы знаем из истории, что некоторые Церкви были уничтожены полностью, например, Албанская Православная Церковь при диктаторском режиме Энвера Ходжи. Там не осталось ни одного действующего храма, ни одного служащего священника. И когда этот режим пал, восстановление структур Церкви приходилось начинать с нуля.

Сегодня Церковь динамично развивается и в России, в других странах постсоветского пространства, но возникают различные угрозы единству Церкви, ее целостности. Например, украинский раскол по сути дела поставил под вопрос саму идею многонациональной Церкви, юрисдикция которой распространяется на несколько независимых государств. Ведь лидеры раскола взяли за основу лозунг: «В независимом государстве – независимая Церковь». И они стали внушать политикам, что если одно государство отделилось от другого, то и Церковь соответственно должна быть расколота на две. Если бы мы шли по такому пути, то сейчас в православном мире было бы не 15 автокефальных Церквей, а более 100, потому что один только Александрийский Патриархат окормляет верующих в 50 государствах Африканского континента.

Многонациональный характер Церкви требует постоянной поддержки, постоянного идеологического обоснования, а самое главное, надо работать над тем, чтобы не рвались те связи, которые устанавливались веками. Например, одна из тем, над которой постоянно работает Отдел внешних церковных связей — это приграничное сотрудничество. Ведь что такое политические границы на карте Поместной Церкви? Это как швы на одежде. На них должно быть особое внимание: если вы начнете растягивать платье в разные стороны, он разорвется именно там, где швы. Поэтому там платье должно быть особенно скроено и крепко сшито. Чтобы обеспечивать успешное бытие Церкви и ее ежедневный, регулярный контакт с внешним миром, нужно решать много подобных задач — над всем этим и работает ОВЦС.

В задачу Отдела входит поддержание постоянных контактов с Поместными Православными Церквами. Такие контакты ныне осуществляются практически на постоянной основе.

Что касается отношений с инославием, то в этой области в последнее время наметились две разнонаправленные тенденции. С одной стороны, мы с глубочайшим сожалением наблюдаем распространение в среде христиан — прежде всего, протестантов — либеральных идей, которые ведут к эрозии христианского учения, размыванию абсолютных нравственных ориентиров, к общему нравственному релятивизму. В то же время мы видим, что многие инославные христиане остаются верными библейским, евангельским заповедям перед вызовом современности. Я часто говорю о «стратегическом альянсе», который должны сформировать все традиционно мыслящие христиане, чтобы вместе противостоять воинствующему секуляризму. Среди наших союзников по этому «альянсу» хочу в первую очередь назвать католиков, верующих древних Восточных церквей (в частности Армянской Апостольской), часть англикан, представителей некоторых протестантских общин.

Отдел также развивает регулярные контакты с компетентными международными организациями, привлекая внимание мировой общественности к проблеме христианофобии, приобретающей системный характер в ряде регионов нашей планеты. Недавно одна из неправительственных организаций опубликовала статистические данные, в соответствии с которыми каждые пять минут в мире умирает за свою веру христианин. Конечно, мы не можем оставаться в стороне от этой проблемы и должны по мере наших сил помогать гонимым братьям во Христе.

Отдел внешних церковных связей принимает самое активное участие в работе с соотечественниками, живущими в странах дальнего зарубежья. Конечно, речь в данном случае идет не только о русских или россиянах, это представители всех народов, исторически связанных со Святой Русью, получивших православную веру в днепровской крещальной купели. Потому жизнь Отдела сегодня невозможно отделить от жизни простых верующих и сказать, что ОВЦС работает над очень специфическими темами.

Русская Православная Церковь активно присутствует на международной арене. Прежде всего, целью этого присутствия является свидетельство о красоте Православия, о той истине, которая неповрежденно хранится в Православной Церкви – по сути дела, это миссионерское свидетельство. Когда, например, мы выступаем на межхристианских форумах, мы говорим о том, о чем учит Православная Церковь, и очень часто встреча с нами оказывается для человека или целых групп людей первой встречей с Православием.

Деятельность Отдела внешних церковных связей всегда опиралась на твердую основу православного вероучения и канонического права. Надо всегда помнить, что лишь следуя отеческому Преданию, мы сможем исполнить возложенное на нас послушание и послужить благу Матери-Церкви и спасению ее чад, быть верными помощниками Святейшему Патриарху в его каждодневных трудах.

Общецерковная аспирантура и докторантура

Еще одним учреждением нашей Церкви, которое было создано внутри Отдела, но получило самостоятельное бытие, является возглавляемая мною Общецерковная аспирантура и докторантура им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. По тем уровням образования и подходам к духовно-образовательному процессу, которые охватывает эта духовная школа, она как бы замыкает сверху всю систему духовного образования Русской Православной Церкви. Магистратура, аспирантура, докторантура (по ваковскому стандарту и стандарту Ph.D.) и повышение квалификации церковных управленцев и педагогов – вот те образовательные формы, которыми мы занимаемся.

Хотел бы отметить, что нашей Церкви жизненно необходимы образованные пастыри и трудящиеся на приходах, в епархиальных и общецерковных учреждениях миряне. Святейший Патриарх Кирилл ставит перед Церковью сложные и многогранные задачи, охватывающие все сферы общественной жизни.

Сегодня пастырь должен быть богословски образованным. Необходимо четко знать истины нашей веры и Священное Писание, чтобы отвечать на запросы людей не умозрительно, а на строгом основании нашей веры. Человек Церкви, богослов никогда не должен прекращать исследовать Писание. Если же это изучение происходит еще и на научном основании, то это дает человеку возможность овладеть различными инструментами, которые понадобятся не только при подготовке того или иного исследования, но и в практической деятельности.

Эта тема вообще важна для современного духовного образования и в частности для нашей Общецерковной аспирантуры и докторантуры. Умение анализировать – очень ценное качество, и ему должна научать современная духовная школа. Научившись грамотно читать источники, подлинные тексты, мы потом с легкостью работаем с материалом, необходимым для нашего служения. Научная работа учит нас грамотно взаимодействовать с внешним миром.

Если будущий пастырь не сможет корректно и грамотно выражать свои мысли, то ему очень трудно будет добиться успехов в своем служении. Вам, студентам духовной семинарии, нужно выработать в себе умение общаться с любыми людьми на высоком интеллектуальном уровне. Я убежден, что школа воспитания, которую вы проходите в стенах семинарии, поможет в этом.

В магистратуру или аспирантуру выпускники семинарий приходят уже сформировавшимися людьми. Это тот уровень образования и воспитания, где в значительной степени повышается самостоятельность мышления, способность формулировать задачи и решать их, опираясь на тот богословский фундамент, который ранее получен вами.

Надо стремиться быть оригинальным в выборе темы, в ее раскрытии, тогда и к вашей практической деятельности вы сможете подходить творчески: не быть лишь требоисправителем или не просто «мотать лямку» на том месте и по тому послушанию, на которое вы определены, но творчески подходить к своим обязанностям, стараться изменить к лучшему систему взаимоотношений с людьми и управления той сферой, которая вам поручена.

Также хочу обратить ваше внимание на еще один очень важный аспект обучения, которому, к сожалению, не уделяется должного внимания в духовных школах Русской Православной Церкви. Я говорю об изучении иностранных языков слушателями духовных семинарий. Современная жизнь требует от человека умения изложить свои мысли, как минимум, на двух европейских языках, что получило свое отражение в системе европейского образования. Полагаю, что такие же тенденции, в большей или меньшей степени, свойственны и современному российскому образованию. Человек, изучающий язык другого народа, приобщается не только к лингвистическому наследию конкретной страны, но и открывает перед собой перспективы беспрепятственного контакта с носителями иной языковой культуры и традиции.

Именно такие установки мы стараемся давать нашим учащимся в Общецерковной аспирантуре и докторантуре, и я хотел бы, чтобы подобные принципы были для вас сформулированы уже в семинарии. Это позволило бы вам подготовиться к тем требованиям, которые предъявляются к нашим абитуриентам.

В заключение хочу сказать несколько слов о выборе жизненного пути. Перед многими из вас наверняка уже вставал вопрос о том, какой путь выбрать, в каком качестве лучше реализовать свой опыт и знания, накопленные за время пребывания в стенах духовной семинарии.

К сожалению далеко не все студенты духовных школ находят себя на церковном поприще. Считаю это одной из главных проблем выпускников духовных семинарий и академий. Уверен, что все, кто в свое время поступили в духовную семинарию, призваны сюда Господом. И все пути вашей жизни, с момента принятия вами столь важного решения, как поступление в духовную школу, должны быть посвящены только Богу. Не торопитесь с выбором жизненного пути, послужить ли в священном сане в качестве представителя так называемого «белого» духовенства или принять монашеский постриг. Каждый из этих путей является в определенной степени многотрудным и многоплодным. Но нужно ясно представлять, что обратного пути не будет, соизмерять свои силы и уповать на Подателя всех благ – Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.

Желаю Вам встретить мудрых наставников, опытных учителей и руководителей. Цените время, проводимое вами в духовной семинарии, утверждайтесь в вере и молитве. И пусть святитель и чудотворец Николай будет вашим молитвенником и покровителем на всех путях вашей жизни.

14 марта 2010 года Общецерковную аспирантуру и докторантуру имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия по благословению ректора митрополита 

Волоколамского Илариона посетил председатель Папского совета по содействию христианскому единству кардинал Курт Кох.

Гость учебного заведения встретился с учащимися, рассказал им о деятельности возглавляемого им совета и ответил на многочисленные вопросы.

Переводил выступление католического иерарха, а также прозвучавшие  в ходе встречи вопросы и ответы  секретарь кафедры богословия доктор теологии Е.А. Пилипенко.

10 февраля 2011 г. в Общецерковной аспирантуре и докторантуре состоялось выступление доктора философии, представителя Университета Тор Вергата в Риме профессора Кристины Штёкль (Kristina Stöckl).

 Тема доклада гостя Общецерковной аспирантуры - "«Возвращение религии» в социальную науку и политическую философию". На лекции присутствовали: проректор протоиерей Владимир Шмалий, секретарь Ученого совета А.И. Мраморнов, научный консультант Синодальной библейско-богословской комиссии А.И. Кырлежев, аспиранты и студенты магистерской программы.

По итогам выступления состоялась плодотворная дискуссия. Доклад Кристины Штёкль с ее любезного разрешения публикует сайт Общецерковной аспирантуры и докторантуры. С ним рекомендуется ознакомиться всем учащимся, которые не смогли присутствовать на лекции.

16 декабря 2010 г. в Общецерковной аспирантуре и докторантуре им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия по благословению ректора митрополита Волоколамского Илариона состоялось выступление известной исследовательницы истории российского присутствия на Православном Востоке доктора исторических наук Лоры Александровны Герд.

Гость учебного заведения, начав с краткого исторического очерка, осветила ключевые проблемы, связанные с изучением церковно-политической ситуации на Востоке в XIX – начале XX вв.

На лекции присутствовали аспиранты очной и заочной форм обучения, студенты магистерской программы. По окончании выступления учащиеся имели возможность задать Л.А. Герд вопросы.

Уважаемая Ирина Ивановна, преподаватели, сотрудники, студенты и аспиранты Московского государственного лингвистического университета!

От имени Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла я благодарю вас за приглашение посетить ваш университет – важный центр гуманитарной науки, один из ведущих языковых вузов в нашей стране. Это посещение дает возможность встречи и общения со студенчеством, а для Русской Православной Церкви общение с молодежью является одним из приоритетов.

Святейший Патриарх Кирилл сам старается как можно чаще встречаться с молодыми людьми. Предстоятель нашей Церкви отмечает: «Мы готовы говорить с представителями разных субкультур, в том числе и молодежных. И говорить на понятном им языке. Однако Церковь – шире и глубже любой субкультуры, она является базисом национальной культуры нашего народа».

Год назад я был назначен ректором нового учебного заведения Русской Православной Церкви – Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, поэтому сам теперь по долгу службы общаюсь с учащимися.

Некоторые наши аспиранты, докторанты и слушатели имеют уже солидный опыт служения в Церкви, и их можно назвать скорее зрелыми, чем молодыми, однако каждый учащийся, каждый пытающийся узнать новое, постичь красоту Божественного творения в определенном смысле является молодым. Напротив, тот, кто не имеет интереса к познанию, легко может стать стариком в душе, даже если молод телом. Это нужно особенно помнить тем, кто ленится учиться и развиваться или не понимает, для чего он учится, а такие студенты, к сожалению, есть в любом университете.

С большим удовлетворением хотел бы отметить, что ваш университет стремится развивать теологическое образование и тесное взаимодействие с Русской Православной Церковью. Только что я встретился с преподавателями кафедр теологического профиля. Нужно заметить, что пока наличие подобных подразделений в светском университете России скорее исключение, чем правило.

Между тем, практически во всех гуманитарных вузах Европы традиционно функционируют факультеты и кафедры теологии, причем официально носящие статус католических, протестантских, иногда православных. Государство само финансирует эти факультеты, но при этом они управляются, точнее сказать – соуправляются не только чиновниками образовательных ведомств и университетскими советами, но и церковной властью. Нам в России далеко до этого. Но ваш университет подает достойный пример другим высшим учебным заведениям нашей страны, способствуя развитию теологического образования в России.

Отрадно, что под сводами вашего университета существует домовый храм во имя святой равноапостольной Марии Магдалины. Церковь с таким же названием действовала в этом здании в дореволюционное время, но после революции 1917 года она была ликвидирована. Знаю, что труды по восстановлению этого места общей молитвы после падения богоборческого коммунистического режима легли на руководство и профессорско-преподавательский состав университета. Рад, что храм воссоздан в первоначальном виде.

Язык – зеркало души

Впервые посещая лингвистический университет, я хотел бы основную часть своего выступления посвятить теме языка. Язык – важнейшее средство общения людей между собой. Язык – это зеркало истории и культуры народа. Не случайно в лингвистике используется понятие «языковая картина мира», которое отражает исторически сложившуюся в обыденном сознании народа и отразившуюся в языке совокупность представлений. По сути, это коллективная философия, выраженная языковыми формами.

Надо сказать, что язык – это еще и инструмент, без которого невозможно представить нашу жизнь. Но этот инструмент может служить и благу, и злу. Язык дает возможность как созидать, так и разрушать. Используя слово, человек создает произведения искусства, которые обогащают национальную и мировую культуру, а также производит обычные канцелярские документы, от которых зависит нормальная жизнедеятельность общества и государства. Посредством мысли, облекаемой в слова, мы ведем разговор с Богом в молитве, творим добро, утешаем ближних. Но словом также можно оболгать, оскорбить, обмануть, спровоцировать конфликты, столкновения как на бытовом, так и на международном и межгосударственном уровне.

Язык – это зеркало души: в нем отражается и то хорошее, что происходит внутри нас, и весь негатив. Измученная душа не может говорить возвышенным языком. Для украшения нашего языка надо сначала поглубже заглянуть себе в душу, понять, что в ней не так, сначала устроить все правильно в душе, а затем уже облекать это правильное внутреннее устроение в видимые и слышимые языковые формы.

О порче языка и о матерной ругани

В этом контексте мне хочется сказать несколько слов о порче языка и ее губительных последствиях. Матерная лексика есть в любом языке, и, наверное, ее присутствие отражает общую греховность человеческой природы. Однако в большинстве культур на эту лексику накладываются запреты и ограничения, так как она имеет отношение к интимной сфере, которая никак не должна становиться предметом поругания. К сожалению, в наш век интимная сфера превратилась в индустрию, которая с небывалой мощью воздействует на ум, психику и культуру самых разных людей, в особенности молодых. Социальные и материальные трудности, а также низкий уровень культуры отдельных людей только усугубляют эти процессы. Сегодня мат используется не только низами общества и не только в экстремальных ситуациях – очень многими людьми он используется в повседневном режиме.

Матерная ругань портит язык, но это полбеды. Регулярное ее употребление развращает душу, очень пагубно влияя на нее. Здесь мы видим непосредственную связь языка с внутренним душевным и духовным устройством. Человек, живущий духовной жизнью, никогда, ни при каких обстоятельствах не позволит себе ругаться матом.

Ужасную картину представляет собой матерящаяся девушка, женщина. Современные девушки много заботятся о внешней красоте: используют косметику и духи, подбирают модные наряды. Но при этом о красоте внутренней некоторые из них совершенно забывают. И даже не собственно о внутренней красоте, но о той ее составляющей, которая отражает состояние внутреннего мира человека. Женщина, ругающаяся матом, не чувствующая никакого стеснения в общении с мужчинами, курящая и пьющая прямо из бутылки алкогольные напитки у них на глазах, наравне с ними или даже превосходя их, перечеркивает всю красоту своего наряда, прически, макияжа. Все ее старания идут насмарку, а время, проведенное у зеркала, оказывается вдвойне потерянным временем. Внешней красоте должна всегда соответствовать красота того, что говорит и делает человек, и язык здесь должен быть нашим помощником, а не врагом.

Иногда «необходимость» матерной ругани объясняют тем, что ее используют окружающие. Могу сказать, что человек, не желающий материться, легко обходится без мата, в какой бы среде обитания он ни находился. Говорю это на основании собственного опыта: за два года службы в армии я не произнес ни одного матерного слова. Поначалу надо мной из-за этого смеялись сослуживцы, а потом привыкли и, более того, в моем присутствии стыдились произносить матерные слова, а если произносили, то извинялись.

Пример правильного пользования языком должен подавать священнослужитель. К сожалению, однако, и некоторые священнослужители не воздерживаются от ругани и употребления матерных выражений. Глубоко убежден в том, что одни и те же уста не могут произносить священные слова в храме и матерные выражения вне храма, призывать народ к молитве за богослужением, а вне богослужения изрыгать омерзительные и грязные слова. Уместно здесь будет привести слова апостола Иакова о языке: «Язык – огонь, прикраса неправды… Язык укротить никто из людей не может: это – неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братия мои, сему так быть» (Иак. 3. 6–10) .

Об иностранных языках и переводческой деятельности

Находясь в вашем университете, я не могу не сказать несколько слов о важности изучения иностранных языков и искусстве перевода. Языки учат сегодня очень многие люди, но далеко не у всех получается выучить язык на приемлемом для общения и понимания уровне. Людям не хватает усидчивости. Между тем, радость от познания иных культур, от способности общаться с людьми иного воспитания, иного менталитета может окупить все усилия, потраченные на изучение языков.

Не все, кто изучил иностранные языки, становятся переводчиками. Чтобы освоить ремесло переводчика, необходимы долгие годы кропотливой учебы и многотрудной практики, оттачивания пера. Переводчик должен быть всесторонне образованным человеком и одаренным литератором. Его главная задача – максимально точно донести значение написанного. Переводоведение давно стало отдельной и важной отраслью филологической науки. Практические приемы, давно знакомые человечеству, были зафиксированы, изучены и описаны. Тем не менее, перевод – это не просто механическая работа, но во многом творческий процесс.

В жизни Церкви переводы имеют огромное значение. Священное Писание распространялось по миру благодаря усилиям переводчиков. К настоящему времени Библия переведена полностью на более чем 450 языков, а частично – на две с половиной тысячи языков мира. Свет Христовой истины достигает малых народов, которые не включены в современный цивилизационный процесс. Большой вклад в эту подвижническую работу внесли миссионеры Русской Православной Церкви. В XIX веке русские монахи проповедовали среди коренных народностей Северной Америки. Они перевели Библию на местные языки и даже разработали для аборигенов алфавит. Выдающуюся роль в миссионерском и просветительском служении Русской Церкви в Новом Свете в 40-50-е годы XIX столетия сыграл митрополит Московский и Коломенский Иннокентий (Вениаминов), именуемый «апостолом Америки и Сибири».

Богатая история Русской Церкви знает и другие подобные примеры. Святителя Николая (Касаткина) называют апостолом Японии и причисляют к числу равноапостольных святых за его деятельность по проповеди христианства среди японцев и переводческую деятельность в этой стране.

Удивительно, но еще в XIV веке наша Церковь знала примеры подобной деятельности. И здесь нельзя не вспомнить о святителе Стефане Пермском, который пришел в совершенно дикие тогда северные края нашей страны, где проповедовал христианство среди коми-пермяков, переводил уже тогда на их язык богослужение и Священное Писание.

Переводческо-миссионерские труды осуществляются Церковью и сегодня. В нашей многонациональной стране это является не только фактором распространения христианской веры, но и сохранения национальных культур. Если богослужения будут совершаться для малых этнических групп на понятном для них языке, это будет дополнительным средством укрепления веры в Спасителя.

Церковь хорошо помнит слова апостола Павла: «Если я приду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу?» (1 Коринф. 14. 6). Апостол подчеркивал, что людям важно сказать пусть несколько слов, но понятных и исполненных смысла, чем непонятных и бессмысленных: «В церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке» (1 Коринф. 14. 19).

Предвосхищая ваш вопрос о церковнославянском языке в нашем православном богослужении, я хочу отметить, что этот язык не является чем-то незнакомым и чуждым русскому языку. Весь наш язык буквально пропитан церковнославянизмами. Даже попытка изгнать все церковное из всех сфер жизни и культуры, предпринятая в XX веке большевиками, ни к чему не привела.

Другое дело, что наши богослужебные тексты на церковнославянском нередко содержат неудачные кальки с греческого языка. Эти малопонятные места в текстах должны быть пересмотрены специалистами. Кстати, эта работа неоднократно в истории нашей Церкви производилась, иногда более удачно, иногда – менее. Церковнославянский язык – не мертвый и не совершенно застывший язык: он развивается, хотя и медленно и как бы вслед за русским языком. Два языка взаимно обогащают друг друга, и нет повода мешать этому давнему и полезному процессу.

Возвращаясь к переводческой работе, хочу сказать, что переводчик несет как профессиональную, так и моральную ответственность за каждое переведенное им слово. Он всегда должен помнить, что выполненный им труд предстанет на суд публики, которая именно по переведенному тексту будет составлять то или иное представление об оригинальном тексте. А это значит, что переводчик держит ответ перед автором и читателями. Обмануть их – значит совершить профессиональное преступление и безнравственный поступок. В жизни общества часто возникают случаи, когда неточный перевод, неверно истолкованные фразы становились причинами конфликтов, недопонимания и скандалов.

Церковный переводчик, помимо всего прочего, ответственен и за правильную передачу богооткровенных истин. В истории христианской Церкви перевод порой становился причиной внутренних раздоров. Примером может послужить церковная реформа середины XVII века в России, в ходе которой была осуществлена попытка пересмотра богослужебных книг путем сверки с греческими текстами. Ее проведение инициировал тогдашний Патриарх Никон. В частности, был приведен в полное соответствие с греческим оригиналом текст Символа веры. Эти действия, вкупе с другими переменами в литургической теории и практике, вызвали протесты у части православных верующих. Произошел болезненный раскол в Русской Церкви, последствия которого окончательно не преодолены до сих пор.

Я сам достаточно хорошо знаком и с работой на иностранных языках, и с переводческим трудом. Одну из своих книг – о преподобном Симеоне Новом Богослове – я написал на английском, другую – о преподобном Исааке Сирине – писал одновременно на двух языках – английском и русском. С греческого языка мне довелось переводить труды святителя Мелитона Сардийского, преподобного Романа Сладкопевца, преподобного Симеона Нового Богослова, а с сирийского языка – творения преподобного Исаака Сирина. Должен сказать, что перевод, особенно с древнего языка – очень трудное занятие: у меня на перевод одной страницы текста Исаака Сирина уходило в десять или двадцать раз больше времени, чем на написание аналогичного текста на русском языке. Но переводческая работа всегда доставляла мне творческую радость и удовлетворение. Переводя творения древних авторов, ты погружаешься в их мир, проникаешься их духом, получаешь уникальную возможность особым образом следить за их ходом мысли.

Нужен ли иностранный язык церковному человеку?

Изучение иностранных языков играет значимую роль в подготовке будущих священнослужителей Русской Православной Церкви. Учащиеся наших семинарий и академий осваивают латынь, древнегреческий и церковнославянский языки, а также один или два современных языка. Однако я считаю, что нам необходимо еще больше внимания уделять иностранным языкам – выделять на них больше часов, привлекать современные методики преподавания. Очень важно, чтобы священнослужители, которые трудятся за границей и представляют там нашу Церковь, знали язык местного населения, а также его культуру, традиции, менталитет. Перед ними стоит задача свидетельствовать о Православии, о духовной культуре нашей страны, и они должны уметь правильно и корректно донести нужную информацию до самых разных людей – прихожан, гостей храма, представителей общественности, интеллектуальной элиты, политических кругов, бизнеса. В этом ваш университет, где знают и преподают самые различные языки, я надеюсь, сможет нам помочь. Ведь далеко не во всех странах есть представительства Русской Православной Церкви, а иногда в их открытии ощущается большая нужда.

Сегодня Общецерковная аспирантура и докторантура и Московский государственный лингвистический университет подписывают соглашение о сотрудничестве. В нашем учебном плане важное место занимают языковые дисциплины. Каждый аспирант должен к моменту защиты диссертации овладеть хотя бы одним иностранным языком. Слушатели программы повышения квалификации, среди которых есть и будущие архиереи нашей Церкви, изучают английский язык как обязательный. В качестве второго языка они могут выбрать немецкий, итальянский, испанский, болгарский или какой-либо иной. Некоторые преподаватели сами являются носителями языка. Я надеюсь, что с вашей помощью мы расширим тот круг языков, который преподается нашим учащимся, и рад тому, что наше соработничество получает документальное оформление. Уверен также, что этот договор послужит дополнительным импульсом для развития филологической науки, в рамках которой разрабатывается большое количество «церковных» тем.

Я благодарю вас за внимание и буду рад ответить на вопросы студентов, аспирантов и сотрудников вашего университета.

Москва, Храм Христа Спасителя, 13 ноября 2009 года

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, дорогие отцы, братья и сестры, Владыка Евгений! Я хотел бы сердечно всех вас приветствовать и выразить свое удовлетворение в связи с вашим приездом в Москву для участия в ректорском совещании.

Я хотел бы сегодня вместе с вами обсудить перспективы развития нашей богословской школы. Хорошо было бы поговорить о проблемах, выслушать ваши мнения, потому что многое из того, что было сделано, было сделано правильно и в свое время, но есть и проблемы, которые находятся в подвешенном состоянии в течение уже многих лет. Мне кажется, наступает время, когда мы могли бы консолидированно подумать о том, как эти проблемы решить и как продвинуть наше образование по тому пути, который был ранее намечен.

Я хотел бы свой доклад предварить неким историческим экскурсом — он полезен, потому что помогает понять, что было сделано нашими предшественниками, что было сделано в сравнительно недавнее время. Может быть, эта историческая картина поможет нам лучше понять, куда следует двигаться.

Достаточно вначале сказать несколько слов о статистике, чтобы понять, что мы потеряли в результате революции, что мы имеем сейчас и какой путь мы прошли с 1917 года до сегодняшнего дня.

Накануне революции 1917 года система духовного образования в России включала в себя 4 духовных академии, 57 духовных семинарий и 185 духовных училищ.

В конце 1940-х годов, после восстановления системы богословского духовного образования, мы имели 2 духовные академии и 8 семинарий. На рубеже 1950-х — 60-х годов в силу обстоятельств, о которых все мы хорошо знаем, были закрыты 5 духовных семинарий; и в течение долгого времени мы имели 2 духовные академии — в тогдашних Загорске и Ленинграде, и три духовные семинарии — Московскую, Ленинградскую и Одесскую. В эти годы (в конце 50-х —  начале 60-х) был нанесен определенный урон нашей профессорско-преподавательской корпорации, потому что наиболее способные, образованные люди оказались в ситуации, когда им было трудно продолжать работу в наших духовных академиях. Некоторые были просто изгнаны из академий властями, некоторые ушли на гражданскую работу, некоторые занимались наукой, а некоторые оказались даже в числе предателей. Это было очень трудное время — начало 1960-х годов.

В 1970-е годы удалось добиться расширения приема в сохранившиеся школы. Вначале в Санкт-Петербургской (тогда  Ленинградской), а затем и в Московской академиях были открыты регентские классы, где  стали обучаться в том числе женщины; начала постепенно пополняться профессорско-преподавательская корпорация, появились люди, которые помимо высшего богословского образования имели и светское образование.

Поэтому нужно сказать, что 1970-е годы были важным временем, это не были годы застоя. В области образования был достигнут определенный прогресс, и поэтому к 1988 году наши духовные школы подошли не такими слабыми, как это могло показаться.

А в 1988 году, когда мы торжественно отпраздновали тысячелетие Крещения Руси, началось возрождение системы духовного образования. Я напомню вам, что в том году были открыты три духовные семинарии: Киевская, Минская и Тобольская; открылись духовные училища: Смоленское, Новосибирское, Кишиневское, Ставропольское и Черниговское.

В 1989 году наш Архиерейский Собор, заслушав доклад тогдашнего председателя Учебного комитета, вынес определение, которое я хотел бы процитировать, чтобы восстановить в вашей памяти последовательность тех событий. В определении говорилось:

«Подготовка необходимых кадров должна быть первостепенной заботой всей Церкви. Это предполагает осуществление таких перемен во всей системе духовного образования, которые бы способствовали решению назревших проблем. В связи с этим необходимо:

а) предоставить Учебному комитету потребные правовые, кадровые и финансовые возможности для осуществления своих функций;

б) считать своевременным реорганизацию структуры и содержания учебного процесса таким образом, чтобы в ближайшее время обеспечить обязательное высшее богословское образование для пастырей Церкви. В этой связи признать целесообразным иметь таковое образование на базе духовных семинарий. При этом главной задачей духовных академий явится научно-богословская специализация и подготовка высококвалифицированных кадров для ответственных церковных послушаний, включая преподавание в духовных учебных заведениях».

После крушения Советского Союза мы вошли в полосу очень резких и сложных социальных перемен, которые до основания потрясли наше общество, что привело к тому, что решения Архиерейского Собора 1989 года, как вы хорошо помните, были временно преданы забвению. Тогда было не до реформы богословского образования – появление суверенных государств, огромные вызовы единству нашей Церкви, совершенно ни с чем не сравнимые финансовые потрясения церковной жизни, особенно в сфере центрального церковного управления. Поэтому задачи реформы духовной школы были вновь поставлены только в 1994 году, то есть пять лет спустя. Тогда по инициативе покойного Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II состоялось первое совещание ректоров духовных школ. И, как вы знаете, в том же году состоялся и Архиерейский Собор, в одном из Определений которого шла речь о задачах Церкви в области образования. Там говорилось о новой системе богословского образования:

«Эта новая система должна включить в себя все лучшее, что было присуще дореволюционной системе и что существует в современном отечественном и зарубежном опыте православного богословского образования. Вместе с тем, — подчеркивалось в документе, — эта система должна быть чувствительна к существующим сегодня пастырским проблемам и тем запросам, которые современное общество обращает к Церкви. Новая система богословского образования в полной мере должна учитывать реальные возможности нашей Церкви и опираться на существующий и могущий в ближайшее время быть подготовленным кадровый потенциал, а также разумное взаимодействие со светской наукой и высшей школой. Важнейшим элементом новой системы должно быть высшее богословское образование для священнослужителей. В связи с этим делом особой важности должно стать постепенное преобразование духовных семинарий в высшие учебные заведения. В то же время на базе духовных академий целесообразно создать постдипломную систему научно-богословской специализации. Освященный Собор постановляет подготовить концепцию богословского образования, стандарты высшего богословского образования, учебные программы и учебные планы и осуществить программу издания учебных пособий для духовных семинарий».

В условиях недостатка средств и кадров Учебный комитет фактически не мог стать церковным аналогом министерства образования, с четкой системой принятия решений и иерархической системой управления и контроля, а также самостоятельной инновационной научно-методической деятельностью, потому что не было, к сожалению, ни финансирования, ни кадровой поддержки деятельности Учебного комитета. По разным причинам и в силу разных обстоятельств это действительно было так. Для координации деятельности духовных школ была избрана модель сетевого взаимодействия — посредством проведения ректорских совещаний, а также методических встреч и семинаров. И благодаря этой сетевой модели Учебный комитет, несмотря на трудное положение, в котором он находился, осуществлял координацию деятельности всех учебных заведений и руководство ими.

Методическая помощь вновь открывшимся семинариям оказывалась Учебным комитетом в значительной мере на базе Московской духовной академии и семинарии, учебные программы и пособия которой легли в основу соответствующей учебно-методической документации для региональных семинарий.

Инспекционная деятельность Учебного комитета также осуществлялась при содействии Московских духовных школ.

Тот факт, что председателем Учебного комитета был назначен ректор Московской духовной академии, помог использовать потенциал Московских духовных школ для руководства практически всей деятельностью учебных заведений Русской Церкви. Концепция богословского образования, задача подготовки которой была поставлена на Архиерейском Соборе в 1994 году, подготовленная Учебным комитетом в виде «Основных направлений концепции богословского образования Русской Православной Церкви», была утверждена Священным Синодом на заседании 28 декабря 1996 года (журнал № 92).

Статус структурных элементов системы богословского образования в концепции определялся следующим образом:

«Духовная семинария — учебное заведение Московского Патриархата, готовящее священнослужителей Русской Православной Церкви. Духовная семинария является учебным заведением закрытого типа. Срок обучения в семинарии — 4-5 лет. По окончании семинарии, в случае успешной защиты дипломной работы, выпускнику присваивается звание бакалавра. Духовная академия — высшее учебное заведение Московского Патриархата, готовящее священнослужителей, преподавателей для духовных школ, богословов и научных сотрудников для учреждений Московского Патриархата. Православный Свято-Тихоновский Богословский институт — высшее учебное заведение Московского Патриархата открытого типа. Духовное училище — специальное учебное заведение Московского Патриархата, готовящее церковнослужителей Русской Православной Церкви».

Типовой учебный план семинарии с пятилетним сроком обучения и типовые академический и семинарский уставы были утверждены Священным Синодом в следующем 1997 году.

Обучение по новому типовому учебному плану началось в следующих семинариях: Московской, Санкт-Петербургской, Тобольской, Самарской, Минской, Смоленской, Коломенской, Калужской; в одних семинариях с 1998, в других — с 1999 года. Процесс начался, и в первую очередь – в тех семинариях, которые я перечислил.

Архиерейский Собор 1997 года не внес сколько-нибудь существенных поправок в то видение реформы духовной школы, которое было сформулировано предыдущими Соборами, лишь обратив внимание на необходимость неукоснительного исполнения принятых ранее решений.

В 2003 году состоялся первый выпуск «новой», пятилетней семинарии и, соответственно, набор в «новую», трехгодичную академию.

В соответствии с задачами по научно-богословской специализации академии, поставленными еще Архиерейским Собором 1989 года, в Московской и Санкт-Петербургской академиях были созданы четыре отделения — Библейское, Богословское, Историческое и Церковно-практическое. В 2003 году на эти отделения пришли выпускники пятилетних семинарий.

В Определении Архиерейского Собора 2004 года о вопросах внутренней жизни Русской Православной Церкви было, в частности, «сочтено необходимым повышение уровня научной работы, проводимой в духовных учебных заведениях».

В 2006 году состоялся первый выпуск «реформированных», трехлетних академий. Процесс обучения в академиях стал постепенно уходить от имевшегося прежде формализма и дублирования семинарского курса, большее внимание стало уделяться специальным курсам, семинарам, а также самостоятельной исследовательской работе студентов. Требования, предъявляемые к кандидатским диссертациям, а также процедуры написания и защиты работ стали приводиться в соответствие с уровнем требований в светских научных и учебных заведениях.

Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 2008 года в своих Определениях положительно оценил итоги проведенной реформы системы духовного образования, в результате которой Церковь получила возможность готовить не только высокообразованных пастырей, но также преподавателей и специалистов церковной науки. Этот же Cобор 2008 года одобрил принятую 21 августа 2007 года (журнал № 71) Священным Синодом Концепцию высшего духовного образования Русской Православной Церкви.

31 марта 2009 года Священный Синод (журнал № 20) принял решение о создании Общецерковной аспирантуры. Священный Синод на заседании 27 июля 2009 года утвердил Устав Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (журнал № 57).

Вот такова история, очень краткая, наших совместных попыток реформировать систему духовного образования нашей Церкви. Я обозначил основные этапы этой реформы, с тем, чтобы всем нам освежить в памяти этот путь, который не был простым, не был легким, но который был начат в 1988 году и продолжается вот уже двадцать лет.

***

Теперь хотелось бы поговорить о наших проблемах и вопросах с тем, чтобы мы ясно понимали, где мы сейчас находимся, какие перед нами стоят задачи. То, что мы сделали, мы сделали, и сделали, судя по всему, неплохо. Но вот что нам нужно, как кажется, сделать в предстоящее время.

Во-первых, хотел бы сказать, что в течение последних десятилетий активно обсуждалась проблема получения духовными школами государственной аккредитации. В практическую плоскость для духовного образования этот вопрос перешел после утверждения в 2002 году в России государственных стандартов по направлению «теология» (магистр) и специальности «теология». После того, как государство приняло эти стандарты, начался процесс размышления Церкви о том, что это для нас означает, можно ли как-то использовать этот важный шаг, который сделало государство для признания нашего образования, для аккредитации наших духовных школ.

В течение ряда лет основным камнем преткновения была позиция министерства образования и науки, заявлявшего  о невозможности аккредитации духовных школ в силу их организационно-правового статуса религиозных организаций. В интерпретации министерства образования аккредитация духовных школ означала делегирование им части государственных полномочий, что противоречит конституционному принципу светскости государства. Так, Свято-Тихоновскому университету для получения аккредитации пришлось изменить свой организационно-правовой статус с религиозной организации на негосударственное образовательное учреждение. Изменение статуса, как вы знаете, связано с осложнениями в налоговой области — повышается уровень налогов.

Но помимо внешних препятствий, имели место и внутрицерковные разногласия как по вопросу о целесообразности получения государственной аккредитации в принципе (со ссылками на опасность возможного «обмирщения» духовного образования), так и в отношении содержательных особенностей светского стандарта. Так, государственный стандарт по направлению и специальности «теология» подвергался в церковной среде критике по причине наличия в нем ряда предметов, которые не преподаются в духовных школах, а также иного распределения часов по дисциплинам, которые могли бы быть сопоставлены с предметами, преподаваемыми в семинарии.

При этом позиция высшей церковной власти была вполне определенной. Так, в своем выступлении на совещании ректоров духовных учебных заведений нашей Церкви 16 марта 2002 года Святейший Патриарх Алексий II отмечал: «Процесс приобретения семинариями статуса высших учебных заведений должен проходить в рамках получения государственной аккредитации». А 17 июля 2001 года Священный Синод определил стратегическую задачу проводимой ныне реформы системы духовного образования – государственную аккредитацию духовных учебных заведений, предполагающую получение их выпускниками диплома государственного образца. «Как представляется, — цитирую, — альтернативы этому пути для нашей духовной школы нет».

Эта позиция Священноначалия была поддержана и Архиерейским Собором 2004 года. В Определении «О вопросах внутренней жизни Русской Православной Церкви» (п. 5) говорится: «Признано целесообразным скорейшее получение Духовными школами государственной аккредитации при учете традиций церковного образования».

После шести лет упорных совместных трудов многих церковных структур был достигнут существенный прогресс на пути к получению государственного признания системы духовного образования нашей Церкви. 28 февраля 2008 года Президент России подписал федеральный закон Российской Федерации от 28 февраля 2008 года № 14-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части лицензирования и аккредитации учреждений профессионального религиозного образования (духовных образовательных учреждений)». Законом устанавливается возможность получения нашими духовными школами свидетельства о государственной аккредитации, которое подтверждает уровень реализуемых ими образовательных программ, соответствие содержания и качества подготовки выпускников требованиям государственных образовательных стандартов и дает право на выдачу документа государственного образца, заверяемого печатью такого образовательного учреждения, не содержащей изображения герба России. При этом свидетельство о государственной регистрации не устанавливает государственный статус образовательных учреждений профессионального религиозного образования. То есть была достигнута очень большая победа. Аргументы министерства образования были отвергнуты, и вместо того, чтобы требовать изменения статуса наших учебных заведений, государством была признана возможность предоставлять им аккредитацию как религиозным организациям.

Министерством образования и науки после принятия этого закона были предприняты важные шаги по облегчению процедуры лицензирования и аккредитации для духовных школ (так, например, церковные степени приравнены к светским при учете нормативов обеспеченности преподавательского состава сотрудниками с учеными степенями и званиями; утверждается готовность и в иных ситуациях идти нам навстречу).

Какие можно сделать выводы из того, что произошло недавно, и из истории реформирования нашей школы? На мой взгляд, главным положительным итогом развития духовной школы в период с 1989 по 2009 год следует считать то обстоятельство, что, несмотря на серьезную нехватку финансовых, кадровых, методических ресурсов , в Русской Православной Церкви возникло много духовных школ, готовящих будущих пастырей, — академий, семинарий, училищ.

Так, в 1988 году у Русской Православной Церкви, как я уже говорил, было две академии и три семинарии; сегодня, по прошествии двадцати лет, мы располагаем Общецерковной аспирантурой и докторантурой, пятью духовными академиями, двумя университетами, двумя богословскими институтами, тридцатью восемью духовными семинариями, тридцатью девятью духовными училищами и пастырскими курсами. Это, конечно, внушительный количественный рост. И по каким-то показателям мы превзошли дореволюционную ситуацию, по крайней мере, по проценту высших учебных заведений; по семинариям отстаем и по училищам немного отстаем.

Этот рост, безусловно, заслуга и подвиг и епархиальных архиереев, и тех, кто сегодня присутствует в этом зале, а также многих тружеников на ниве духовного образования, которым я, пользуясь случаем, хотел бы выразить слова самой сердечной признательности и благодарности за понесенные труды.

Мы видим, что за прошедшие годы повысился уровень образования, появились профессиональные преподаватели, появился опыт преподавания в высшей школе. Действительно, призыв соответствовать уровню высшего образования был очень важен. Я вспоминаю дискуссии на Соборе в 1989 году. Я был в числе тех, кто лоббировал эту часть постановления, и это встретило вначале недоумение некоторых членов Собора, потому что люди, особенно хорошо знавшие уровень нашего образования, весьма критически о нем отзывались. И поэтому в то время это выглядело как некоторая фантазия. Но тогда это было архиважно, потому что мы определили цель, к которой нужно идти: цель заключается в том, чтобы каждый священник имел признанное государством высшее образование.

Вместе с тем, появились и претензии (не уверен, что всегда обоснованные) считать достигнутый уровень уже соответствующим высшему образованию; появился запрос на атрибутику высшей школы — некоторые семинарии организуют ученые советы, кафедры, готовы давать ученые степени и звания, но не всегда имеют соответствующие возможности для того, чтобы это были реальные ученые степени и звания, чтобы это были реальные кафедры с реальными профессорами.

Мне кажется полезным задать себе вопрос: не оказалось ли в осуществленной нами реформе, то есть в переходе с четырехлетних программ на пятилетние, больше формы (по крайней мере, на сегодня), чем сути? Мы должны очень критически посмотреть на то, что у нас сейчас происходит в семинарии. Причем эти минусы нашей семинарской жизни не является ошибками в работе или результатами какого-то пренебрежительного или недостаточно серьезного отношения архиереев и проректоров к исполняемым обязанностям — чаще всего существуют объективные причины того, что по своему содержанию наше образование еще далеко от того, каким оно должно быть.

Можем ли мы с уверенностью сказать, насколько повысился уровень образования? Можем ли мы сказать, что этот уровень нас устраивает, а если не вполне устраивает, то в чем конкретно? Есть ли у нас ясные критерии развития? Есть ли у нас ясное видение и понимание того, каким должно быть духовное образование? Принятая в 2007 году концепция духовного образования, как представляется, и должна была на основании хода реформы представить такое видение, стратегию развития духовного образования. Но, как мне кажется, скорее всего мы сейчас имеем формальную констатацию положения вещей, как они сложились на сегодня. Поэтому позвольте поделиться с вами некоторыми мыслями о задачах духовного образования.

Духовное образование, его конкретные формы должны определяться не внешними привходящими обстоятельствами и мотивами, не сентиментальными, часто псевдоблагочестивыми рассуждениями, а очень ясным целеполаганием, исходя из фундаментальных задач церковной жизни и служения.

Мы должны ясно понять и сформулировать:

1) для чего,  для решения каких именно задач нужна система духовного образования Церкви;

2) какое место вся эта система должна занимать  в Церкви;

3) кого мы готовим в духовных школах — сегодня мы часто готовим бизнесменов, менеджеров, которые после семинарии уходят и занимаются светской работой;

4) для какого служения мы готовим;

5) какими знаниями, умениями, навыками, духовными и моральными качествами должны обладать выпускники духовной школы;

6) как, какими методами и в каких формах мы предполагаем осуществлять подготовку духовенства и семинаристов.

Конечно, есть ответы на эти вопросы, но эти ответы не всегда покрывают наши озабоченности.

Ответ на первый вопрос — на вопрос о том, для чего нам нужна система духовного образования, для решения каких задач, — на первый взгляд кажется совершенно очевидным: задачей духовной школы должна быть подготовка кадров священнослужителей. Но что это означает? Возможно ли уподобить подготовку священнослужителей воспроизводству кадров в какой-нибудь светской отрасли, скажем, в области науки или производства? На мой взгляд, нет, и вот почему. Здесь присутствует очень важная богословская предпосылка: потому, что воспроизводство кадров в Церкви — это, говоря по существу, и есть передача церковного Предания от поколения к поколению. Да, бесспорно, Предание есть веяние Духа Святого в Церкви, но Церковь — организм Богочеловеческий, в ней осуществляется синергия Божественной благодати и человеческих усилий. И не всегда, увы, далеко не всегда человеческое усилие оказывается достойным Божественного призвания.

Вот почему духовное образование имеет самое непосредственное отношение к сокровенным глубинам бытия Церкви — это одна из важнейших задач. Это не вторичное дело; богословское образование — в самой сердцевине церковной жизни. Мы передаем Предание. Кто является хранителем Предания? — Епископат. Посредством чего люди, которые в будущем становятся архиереями, входят в этот поток Предания? — Через богословское образование. Поэтому пренебрежительное отношение к богословскому образованию (не декларируемое — никто не говорит, что это не нужно — а внутреннее: «Главное сейчас батюшек иметь достаточно, образование — это потом»)  надо пересматривать, потому что от уровня нашего богословского образования, от того, что есть богословское образование, зависит, в конце концов, сама передача Священного Предания Церкви.

Церковь определяет, каким должен быть священник, свидетельствует об идеале, образце. Но даже сама эта задача, конкретное определение идеала в данных исторических обстоятельствах уже является элементом целеполагания в сфере духовного образования. Таким образом, задача духовного образования — не только «воспроизводство священников», как «воспроизводство инженеров», но и воспроизводство идеала, или, говоря языком светским, знаний, умений, навыков, компетенции, необходимых черт характера, состояния души.

Мы все с вами помним старый бурсацкий аргумент: «А зачем мне учить иностранный язык? Что я, на английском языке с бабками в церкви разговаривать буду?» Конкретно я сталкивался с этим аргументом очень часто в разных вариациях. Мы понимаем, что дело здесь, конечно, не в английском. На месте языков может оказаться и патрология, и история Церкви, и даже Священное Писание. Никогда не забуду, как я, будучи еще архимандритом, имел разговор с одним архиепископом, который в тот момент уже был на покое, но до того был постоянным членом Священного Синода, человеком очень влиятельным в нашей Церкви, не буду его имя называть. Он был глубоко убежден, что вообще не нужно никакого богословского образования, он сам его не имел. И говорил мне: «Вы там академию кончаете, а я вот сейчас выйду и на любую тему вам проповедь произнесу». И очень  хвалился тем, что может произнести проповедь на любую тему экспромтом. В сознании этого владыки богословское образование было просто ненужным делом, может быть, даже вредным делом. Я не думаю, что среди нас есть такие архиереи, но несомненно, что для многих из нас повседневная наша забота о епархии, о приходах нередко оттесняет на второй план заботу о духовной школе.

При таком подходе кандидату в священный сан не нужно ничего, кроме минимума литургических навыков. Вот мы и получаем в итоге требоисполнителя, позвольте прямо сказать, с широким карманом. Потому что такое требоисправление, оторванное от Предания, да и от благочестия, превращается просто в предоставление религиозных услуг за соответствующую плату. Но самое печальное то, что этот «идеал» возникает у горе-семинариста не на пустом месте — он видит определенные подтверждения своей теории в церковной жизни. Такой «идеал» священника смертельно опасен для Церкви. Зачем требоисполнителю-наемнику социальная работа? Зачем миссия? Зачем образование? Зачем жертвенное служение людям? Да, в конце концов, даже жертвенное служение Богу? Я, конечно, привожу самый крайний пример. Но ведь все мы сталкиваемся с такими примерами.

Но не провоцируем ли мы сами такое нигилистическое отношение к духовному образованию тем, что рукополагаем людей без духовного образования, либо с горем пополам отучившихся в семинарии год-другой, принимаем в семинарии и училища людей без всяких способностей к учебе? Оправдываем, конечно, это решение нехваткой духовенства. Наверное, я бы не смог так ясно и определенно говорить на эту тему лет десять назад — это был острый кризис. Сейчас такого острого кризиса нет, поэтому мы должны переходить от количества к качеству.

Мы зачастую обосновываем наши решения этой нехваткой: пусть и плохо образован, некультурен, но вроде как человек верующий, прихожанин, почему бы ему священником не стать? Благочестие и культура, вера и образование — это не альтернативы, вот что нужно понять. Нельзя культуру противопоставлять благочестию, а веру нельзя противопоставлять образованию. Это противопоставление недопустимо. Вера, церковность, благочестие — это абсолютно необходимые требования. У будущего священника должны быть еще и соответствующие душевные, интеллектуальные и даже физические качества. Еще раз повторюсь: речь не идет о том, что мы должны предпочитать благочестию образование и способности. Абитуриент должен обладать и тем, и другим. Если мы будем брать в семинарии посредственностей, троечников, двоечников, людей с отклонением от психической нормы, миссия Церкви будет провалена, эти люди будут неспособны обращать к Церкви сердца современных людей. Церковь снова останется Церковью для малообразованных людей, для тех самых бабушек, которым ни английский, ни патрология не нужны. Церковь не станет Церковью всего народа, а сегодня наша задача заключается в том, чтобы Церковь была Церковью всего народа. Это не значит, что бабушки должны быть дискриминированы в нашей церковной общине; это значит, что Церковь должна быть нацелена на работу со всеми, в том числе с бабушками, но и с людьми современными, малоцерковными, критически относящимися к Церкви.

Скверно образованные, некультурные люди слишком часто становятся людьми антикультурными, обскурантами, защищающими и оправдывающими свой низкий образовательный и культурный уровень зилотством и показным благочестием. Затем этот образ воспроизводится и тиражируется — и вот вам новый «идеал», который еще совсем недавно так страстно формировался на Чукотке. Боюсь, что нам еще долго придется бороться с этим уродливым явлением, не имеющим ровно ничего общего с подлинным благочестием, ничего общего со святоотеческим примером.

Цинизм и псевдодуховный обскурантизм — вот два плода невоспринятого, неусвоенного Предания. Люди, воспитанные в святоотеческой традиции, не могут быть обскурантами, носящими в себе пафос антикультуры, отторжения культуры.

Предание Церкви глубоко и многогранно. Даже если на мгновение отвлечься от его Божественного основания, от его бесконечной, неиссякаемой, неисчерпаемой и непостижимой благодатной полноты, то даже сам факт двухтысячелетней истории Церкви должен нас заставить задуматься о многом. Это огромная сокровищница не только Откровения, Божественного присутствия, благодати, но и человеческой мудрости, человеческих чувств, человеческих действий, колоссального опыта. Ни одна организация в мире не имеет такого опыта, как Церковь. Ни одна организация в мире не является хранительницей такого колоссального пласта человеческой мудрости, как Церковь. И ничто из этого не должно быть утрачено.

Духовное образование немыслимо без церковной науки, без богословия, без церковной мысли, без серьезных научно-методических трудов.  А почему, собственно говоря? Да потому, что без богословия мы можем начать передавать, по слову апостола Павла, бабьи басни (1 Тим. 4. 7) вместо подлинного церковного Предания. Ведь так же и происходит, когда бабьи басни становятся частью местного предания и не отсекаются, потому что нет способности отсечь одно от другого, отделить одно от другого. На этой почве и рождаются ереси и расколы, когда бабьи басни становятся в сознании людей частью предания, когда они поставляются в центр Благовестия.

Именно богословская, ясная и трезвая церковная мысль должна быть важнейшим инструментом церковного целеполагания в сфере духовного образования. Духовная школа и ее научно-педагогическое ядро должны уметь методически адекватно выделить в догматическом, литургическом, мистическом, аскетическом, каноническом, миссиологическом и иных аспектах Предания то важнейшее , что должно быть усвоено будущим священнослужителем.

Разумеется, научно-методическая, богословская работа не должна сводиться к подбору образцов из прошлого. Она не должна вырождаться в безжизненную и пустую схоластику. Схоластика хороша как форма, как добрая дидактика, но когда форма вытесняет содержание — это уже духовная смерть, это торжество буквы над духом, и такое богословие не усваивается ни умом, ни сердцем.

Перед преподавательским корпусом духовных школ, церковными учеными предлежит большая духовная и творческая задача — обеспечить преемственность живого Предания Церкви, преемственность текстов, смысл которых проясняется Духом, и преемственность Духа, поддерживаемого живыми текстами. Нельзя замыкаться в отвлеченном академизме: если мы не можем применить святоотеческое Предание в сегодняшней ситуации — значит, мы не усвоили Предание. Значит, мы схоласты по мышлению; значит, у нас богословие в одном кармане, а реальная жизнь — в другом; значит, не происходит стыковки одного с другим. Вот почему должна быть обеспечена постоянная связь церковной науки с церковной практикой, с реальной жизнью Церкви; вот почему богословие должно развиваться, в первую очередь, как ответ на все те вопрошания, как теперь говорят, вызовы, которые жизнь к нам обращает. Это сложная задача, но решаемая — в этом меня убеждает опыт разработки Основ социальной концепции нашей Церкви, потому что концепция создана именно как богословский ответ на вызовы времени.

Безусловно справедливо то, что священник должен быть добрым пастырем, продолжающим жертвенное служение Господа нашего Иисуса Христа (Ин. 10. 1-16; 1 Тим. 2. 5-7), соработником Христовым , как об этом говорит апостол Павел в 1-ом и во 2-ом посланиях к Коринфянам (1 Кор. 3. 9-10; 4. 1-2, 9; 2 Кор. 5. 20), образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте, как он пишет к Тимофею (1 Тим. 4. 12), человеком молитвы, утвержденным в истинах веры, благочестии и страхе Божием.

Но что все это означает в конкретных формах воспитательного и образовательного процесса? Молитва, любовь к богослужению, благоговение, глубокая содержательная духовная жизнь, совестливость, ответственность, дисциплина — очень важные качества священника. Но можем ли мы с уверенностью сказать, что мы знаем, с помощью каких воспитательных и образовательных приемов и процедур мы можем взращивать их в наших учащихся? На мой взгляд, огромное значение имеет сегодня именно воспитательная работа.

Нельзя мыслить воспитательную работу исключительно в отрицательном, запретительно-ограничительном ключе. Это тоже важный и необходимый элемент воспитания, но не основной и тем более не самодостаточный. Мы должны развивать сегодня положительную сторону воспитательной работы: прививать любовь к молитве, к аскетической практике. Мы должны предметно и содержательно учить наших будущих пастырей не словам о духовности, часто очень неискренне, а самой духовности.

Должен быть принципиально улучшен институт классного наставничества. Я подробно говорил на эту тему на заседании Ученого совета Московской духовной академии, и хотел бы что-то сказать и сейчас. Наставник должен быть заботливым отцом и старшим собратом для студента, наставляющим его на всех этапах и воспитательного, и учебного процесса. Поэтому воспитатель должен быть воспитателем у класса, у курса на протяжении всего пребывания в школе — нельзя, чтобы на первом курсе был один, на втором — второй, на третьем — третий. Воспитатель должен вести ученика от первого до последнего дня. Он должен встречать и провожать, вся жизнь ученика должна быть перед лицом воспитателя; он должен быть, в том числе, его научным наставником, помогать ему выбирать специализацию, а в будущем тему диссертации; он должен быть наблюдателем, блюстителем его духовного, интеллектуального роста.

Мы постоянно говорим в наших духовных школах о послушании. Но не стоит ли за этим скрытое желание получить всецело послушных и запуганных людей, неспособных возразить начальству ни в какой ситуации? Не прививаем ли мы одновременно с послушанием низкопоклонство, человекоугодие и лицемерие? Может ли такой человек быть духовно свободным и ответственным пастырем, вождем своей паствы? Мы с вами слишком хорошо знаем, как зачастую за благообразным внешним фасадом скрывается лицемерие, притворство и цинизм. Мне приходится сейчас читать некоторые ваши рапорты, содержащие просьбы в отношении канонических прещений по отношению к тем или иным священнослужителям; приходится читать иногда и некоторые письма мирян. Поражаешься иногда тому, что представляет собой тот или иной священник. Тяжелейшее чувство испытываешь, когда все это читаешь. Но ведь где-то эти батюшки сформировались, они же не с неба упали, большинство из них семинарию, а некоторые и академию кончали. Мы с вами слишком хорошо знаем, что такое лицемерие и цинизм в церковной среде.

Мы должны воспитывать не рабов и не бунтарей, но свободных и одновременно ответственных людей. Свобода не означает распущенности — свобода должна быть, прежде всего, свободой внутренней, свободой во Христе. Мы должны быть уверены, что все ограничения и тяготы приемлются священнослужителем как ограничения, взятые на себя осознанно и добровольно. Это осознание добровольного принятия на себя креста должно быть присуще каждому священнику, потому что в каком-то смысле крест принимается уже самим желанием стать священнослужителем. Дисциплина должна быть в первую очередь самодисциплиной, а послушание иерархии должно осуществляться не из страха, а как осознанное и твердое следование Преданию, как сохранение древнего богоустановленного строя Церкви. Это не современные иерархи выдумали каноническую дисциплину и подчинение священника епископу, это принцип от самого Господа, он лежит в основе церковной жизни, и каждый священник должен это ясно понимать; каждый семинарист должен понимать, еще до того как он принял хиротонию, что он вступает на путь послушания.

Совершенствование учебно-воспитательного процесса должно иметь своим итогом то, что мы должны получить выпускников, которые не просто что-то слышали и знают о духовном и богословском Предании Церкви. Они должны жить и развиваться внутри этого Предания. Будущим священнослужителям необходимо привить навык постоянного и притом самостоятельного совершенствования в изучении Священного Писания и церковного Предания. Вот почему огромное значение имеет в духовном образовании самостоятельная работа: она прививает ответственность и, конечно, развивает творческое мышление.

Священнослужитель должен быть человеком высокой светской культуры, он должен иметь хороший вкус, уметь видеть красоту. В этом присутствует и миссионерский императив, и пасторологический, и собственно церковный. Когда мы говорим о светской культуре, об общем образовании, которое также необходимо для священника, то относим сюда и филологическую подготовку, знание языков древних и новых, без чего очень сложно сегодня заниматься богословием.

Определив необходимый объем знаний, умений, навыков, качеств, сбалансировав и гармонизировав их, необходимо на следующем этапе определить наилучший алгоритм подготовки, то есть определиться с формами и методами образовательного процесса.

Нам следует обратить особое внимание на качество преподавания. Недопустимо, чтобы преподаватель просто нудно пересказывал учебник или конспект, что происходит в очень многих семинариях. Повсеместно должна вводиться лекционно-семинарская система. В образовании должны быть современные и показавшие свою эффективность элементы интерактивности, дискуссии, все полезные приемы, способствующие глубокому и осознанному усвоению материала. Должны быть подготовлены современные учебные пособия, учитывающие как развитие соответствующих наук, так и современной дидактики. Недопустимо засилье единообразия. Единство программ не должно означать единство методов их преподавания и освоения материала. И в отношении учебных пособий, и в отношении методик преподавания должна культивироваться здоровая конкуренция для выявления наилучших достижений.

У нас есть серьезные проблемы с отдельными предметами, в частности с блоком пастырских предметов, с циклом церковно-практических дисциплин (миссиология, диакония, пастырская психология и педагогика). По этим весьма важным предметам у нас нет удовлетворительных учебных пособий.

Все сказанное выше должно стать предметом постоянной заботы Учебного комитета, но и Учебный комитет, думаю, должен в конце концов стать полноценным церковным министерством высшего образования. В этом своем качестве комитет должен выполнять следующие функции:

административную функцию, обеспечивая единство принципов построения и функционирования духовных школ;

контрольно-лицензионную функцию;

учебно-методическую функцию, включая разработку единых стандартов, учебных программ, принципов воспитательной работы, учебников, пособий, методик.

Учебный комитет должен осуществлять и научную деятельность, содействуя развитию науки в Русской Православной Церкви и учебных заведениях, обеспечивая научные коммуникации и публикации,  то есть проведение конференций, установление некоей горизонтальной сети, через которую могла бы распространяться богословская информация.

В обязанности Учебного комитета должны входить и кадровые вопросы (формирование преподавательского состава духовных школ). Очевидно, сам Учебный комитет не может воспитывать и готовить преподавателей, но, опираясь на систему богословского образования, он должен находить людей, помогать им совершенствоваться, получать специализацию, проходить дополнительное образование в рамках как церковной, так и светской образовательной системы для того, чтобы достойно выполнять свои обязанности.

Учебный комитет должен заниматься координацией, помогать перетеканию опыта. Я думаю, поэтому у нас должны функционировать не только ректорские совещания, которые, учитывая большое количество учебных заведений, становятся большими, громоздкими. Ректорские совещания обязательно должны иметь место, но, помимо этого, должны быть созданы другие рабочие группы (возможно, по региональному принципу либо по какому-то другому); обмен информацией между школами должен быть очень интенсивным: взаимное обогащение, изучение опыта друг друга, организация поездок из одной школы в другую.

Учебный комитет должен заниматься и консультативно-юридической деятельностью, в том числе в вопросах государственного лицензирования и аккредитации.

Система духовного образования находится сегодня на этапе своего окончательного формирования. Мы живем в новой ситуации, приближаясь к стабилизации после бурного внешнего роста Церкви, начавшегося двадцать лет назад. Важным фактором здесь оказывается повышение социального статуса Церкви, признания многих ее направлений деятельности в качестве значимых со стороны государства и общества.

Основой системы духовного образования должна быть епархиальная семинария, готовящая кандидатов к священнослужению. В силу различных обстоятельств семинарии сегодня отличаются по уровню, и в этом нет ничего позорного. Такой стремительный рост числа семинарий не мог не сопровождаться тем, что мы сейчас имеем реально, когда семинарии значительно отличаются по уровню друг от друга. Возникает вопрос, как поступать в такой ситуации. Некоторые считают, что семинарии, которые не соответствуют в полной мере семинарскому уровню, надо закрывать и преобразовывать в духовные училища. Есть точка зрения, что нужно сконцентрироваться, учитывая недостаток педагогических кадров, на тех семинариях, которые уже достаточно продвинуты и которые могли бы играть роль межъепархиальных семинарий, и что сокращение количества семинарий в данном случае будет не бедой, а пользой. Но у меня есть другое предложение, которое я хотел бы увязать, в том числе, и с необходимостью перехода нашей системы на систему, на которую перейдет в ближайшее время все образование в России. Эта система называется Болонской системой. Я не отношусь к числу людей, которые считают, что эта система лучше, чем та, которая существовала в Советском Союзе. Вообще, мне кажется, что система вторична, а первично то, о чем мы только что с вами говорили, — целеполагание и духовный, образовательный уровень школ. Но, тем не менее, мы должны учитывать, что пожелание иметь аккредитацию приведет нас к необходимости каким-то образом согласовать существующую в Церкви систему с Болонской системой.

Напомню вам, что собой представляет Болонская система. Предыдущая система, которая иногда называется советской или нашей российской, русской, на самом деле ни русской, ни советской не является – это немецкая, берлинская система, которая была принята в Европе в XIX веке. Мы хорошо знаем, что на разных этапах получения образования в этой системе были разные звания, которые фиксировали прохождение обучающимся того или иного этапа в этой системе. Первым званием было звание специалиста: человек, заканчивавший вуз, получал диплом специалиста. Вторым званием ученого было звание кандидата наук, и третьим званием было звание доктора. Болонская система не имеет специалиста и не имеет кандидата, она имеет звания бакалавра, магистра и доктора. Нужно сказать, что звание магистра сохранялось в нашей системе до революции, но после революции было исключено и сохранялось только в Церкви. Поэтому мы должны ориентироваться на три степени: степень бакалавра, степень магистра и степень доктора. Сейчас идут дискуссии в стране, и очень многие склоняются к тому, чтобы степень кандидата в российской системе образования все-таки сохранилась, и поэтому я думаю, что и нам, по крайней мере на ближайшее время, нужно сохранить степень кандидата. А вот что касается других степеней Болонской системы, я бы предложил следующее.

Но перед этим несколько слов о том, что такое бакалавр. Бакалавр — это неполная высшая учебная программа; значит, человек, закончивший неполное высшее учебное заведение, выходит не с позорным отсутствием диплома или со справкой, что уже сразу деклассирует этого человека и дискриминирует его, а выходит со степенью бакалавра. Степень бакалавра получается после трех лет или четырех лет обучения в вузе (в разных странах, в разных системах, даже в разных вузах по-разному). Мы могли бы сделать четырехгодичное обучение в семинарии достаточным для получения степени бакалавра — кстати, у нас обучение в семинарии всегда было четырехгодичным. Можно было бы сделать, чтобы все семинарии, вне зависимости от их уровня, имели право присуждать степень бакалавра. И в рамках этой программы бакалавра следует обеспечить подготовку нашего духовенства — значит, каждый священник будет иметь, по крайней мере, степень бакалавра. Для людей, которые желают учиться дальше, — степень магистра. Для получения степени магистра вообще два года, а по некоторым направлениям — один год. Поэтому мы могли бы подумать о том, чтобы в наиболее продвинутых семинариях (у нас есть перечень таких семинарий, где очень хороший уровень обучения), учебный курс был бы рассчитан на получение степени магистра. Это означает: если студент закончил со степенью бакалавра семинарию, в которой нет магистерского курса, у него появляется возможность получить магистерский диплом в другой семинарии. Необязательно в Москве и необязательно в Санкт-Петербурге — в той, которая поближе, но которая имеет этот магистерский курс. Таких семинарий, конечно, у нас будет немного — пять-шесть, может быть, на самое ближайшее время.

Мне кажется, что магистерский курс должен включать один или два года. Я полагаю, что здесь нужно очень хорошо поработать Учебному комитету и подумать о том, можно ли за один год дать магистерскую подготовку; если нельзя за год, тогда за два года. После окончания магистерского курса, что будет означать полное высшее образование, студент, если он обладает соответствующими качествами и способностями, может поступить в духовную академию для подготовки и написания кандидатской диссертации. Как я сказал, есть целесообразность оставить пока, а, может быть, и на длительную перспективу, степень кандидата. Таким образом, академии у нас будут играть роль современных аспирантур. Конечно, это повлечет за собой изменение программ обучения в академии, резкое сокращение лекционного времени: человек, получивший законченное высшее богословское образование, не нуждается в том, чтобы ему еще раз по шесть часов в день лекции читали. Под строгим контролем научного руководителя (академия не должна быть местом вольготного времяпровождения) каждый, кто будет учиться в академии, должен посещать лекции и семинары и, конечно, самостоятельно работать и готовить свою диссертацию. В этом году мы открыли Общецерковную аспирантуру и докторантуру. В этой аспирантуре будут готовить и защищать как докторские, так и кандидатские диссертации по определенным направлениям, которых нет в наших академиях. Так появится возможность готовить и докторские диссертации.

Таким образом, наша система будет приспособлена к Болонской системе; но что самое главное – переходя на Болонскую систему, мы с вами не разрушим свою традиционную систему, потому что курс бакалавра — это курс нашей традиционной семинарии. Конечно, в него нужно будет ввести некоторые элементы, которых не было в традиционном курсе, но это может произойти без особых потрясений и без особого реформирования наших семинарий. Таким образом, мы свою церковную систему мягко вводим в соприкосновение с Болонской системой.

Мне кажется, что одним из определяющих факторов выявления уровня семинарий должен быть успех в деле получения духовными школами государственной аккредитации, которая должна предваряться церковным лицензированием и аккредитацией со стороны Учебного комитета. Мы будем обращать на это особое внимание: каждая духовная школа должна будет пройти и лицензирование, и аккредитацию со стороны Учебного комитета, после чего только и возможно обращение в государственные органы за получением аккредитации.

Хочу еще раз напомнить, что в соответствии с решениями Архиерейского Собора 2004 года аккредитация учреждений духовного образования перешла из сферы дискуссии в сферу задач, требующих своего неукоснительного исполнения. Мы эти дискуссии закончили и сейчас, после решения Собора 2004 года, идем по этому пути.

Дорогие участники ректорского совещания, в ближайшее время нам всем предстоит совершить большие и сложные труды по усовершенствованию системы духовного богословского образования нашей Церкви. Большие задачи стоят перед Учебным комитетом, который будет укреплен и кадрами, и финансами, и помещениями, и будет функционировать как самостоятельное церковное ведомство с полной ответственностью за учебный процесс. Большие задачи стоят и перед каждой духовной семинарией — и перед теми, кто ограничит курс обучения степенью бакалавра, и перед теми, кто будет готовить на степень магистра, потому что сегодня везде уровень  преподавания должен быть очень высоким. У нас нет ни времени, ни права на раскачку и праздность.

Я призываю всех участников настоящего совещания к активности. Я думаю, что и сегодняшнее совещание даст нам возможность обсудить все те вопросы, которые я поставил, и, может быть, выработать еще более ясное понимание того, что нам надлежит сделать в ближайшее время.

Я хотел бы пожелать всем вам помощи Божией в том ответственном, великом и сложном служении, которое вы осуществляете, возглавляя духовные школы нашей Церкви. Да хранит вас Господь!

Продолжая цикл публичных лекций на тему «Богословие диалога», доктор философии и кандидат технических наук, руководитель Службы коммуникации ОВЦС священник Георгий Завершинский 12 ноября 2009 года выступил в Православном Свято-Тихоновском Гуманитарном Университете с лекцией о соотношении веры и разума, образующих единство человеческой личности.

В философии и богословии, как отметил отец Георгий, личностный подход к окружающему нас миру и его Творцу серьезно переориентировал интерес человека в сторону диалога и межличностных отношений. В постижении феномена человека научно-объективный метод как таковой не дает целостной картины, а скорее имеет дело с различными аспектами бытия человека как части естественного мира.

Научный метод, считает священник Георгий Завершинский, взятый в изоляции от мировоззрения человека, его духовных и нравственных начал, образующих личность, не отвечает полной картине бытия мира и человека в ее целостности. Можно, например, сравнивать людей между собой или проводить сравнение человека с животным, строить соответствующие модели и проверять гипотезы. Это поможет нам классифицировать людей и животных как различные объекты в мире объектов, но ничего не даст с точки зрения понимания и распознавания уникальности человека как человека или природы в ее отношении к человеку.

Метод диалога, о котором шла речь в лекции, представляет собой попытку взглянуть на мир и человека в их полноте и целостности. Метод диалога не противоречит объективному методу познания, но скорее восполняет его, указывая на то, что необходимо учитывать личностные и безличностные отношения, чтобы более ясно и глубоко представлять бытие мира и человека в их взаимосвязи.

После своей лекции отец Георгий ответил на вопросы различного характера, показав, что сегодня, как и в более ранние времена существования Церкви, существует потребность богословского осмысления философско-научных достижений современной мысли, особенно когда это касается области человеческих отношений и диалога разума и веры.

26-28 декабря 2016 года в кафедральном соборе Берлинской и Германской епархии Русской Православной Церкви Заграницей прошел 35-й православный открытый семинар, который возглавил архиепископ Берлинский и Германский Марк. Участниками семинара стали более ста прихожан различных епархий РПЦЗ в Европе. В мероприятии по приглашению епархии и по благословению ректора ОЦАД митрополита Волоколамского Илариона принял участие секретарь Ученого совета ОЦАД  священник Димитрий Сафонов. 

Семинар открылся молебном, который возглавил ключарь кафедрального собора во имя новомучеников и исповедников Российских протоиерей Николай Артемов. В первый день работы форума архиепископ Марк рассказал об истории и современном состоянии соборности в Православной Церкви, своем отношении к архиерейскому совещанию на Крите в июне 2016 года, а также о своем служении на Святой Земле. Прозвучали выступления, посвященные русскому православному зарубежью, историческим связям РПЦЗ и Сербской Православной Церкви, практическим аспектам церковной жизни. Инокиня Васса (Ларина) рассказала о значении Священного Писания в жизни православного христианина. 

27 и 28 декабря в соборе клиром РПЦЗ с участием свящ. Д. Сафонова были совершены богослужения, посвященные дню памяти святителя Илариона (Троицкого). Перед началом вечернего богослужения и по окончании литургии священник Д. Сафонов, значительная часть научных трудов которого посвящена этому святителю, прочитал лекции, посвященные жизни и служению святителя Илариона. В своем выступлении отец Димитрий коснулся наиболее важных и малоизвестных фактов из жизни святителя. 

В последний день семинара архиепископ Марк провел беседу о значении и практике совершения Иисусовой молитвы. Протоиерей Николай Артемов в своем докладе коснулся различных аспектов церковного разделения IX века. Выступление священника Д. Сафонова было посвящено диалогу Русской Православной Церкви с исламскими общинами. Семинар сопровождали братские трапезы и общение духовенства и прихожан.

1 – 2 апреля в рамках конференции «Актуальные проблемы философии науки», организованной Духовно-образовательным центром имени прп.Женевьевы Парижской (Русская духовная семинария во Франции), профессор ОЦАД В.Н.Катасонов прочел лекцию «Актуальная бесконечность как научная икона Божества», и представил лекцию-презентацию «Трансгуманизм: новый этап эволюционной утопии». На лекциях присутствовали студенты семинарии и коллеги из Парижских вузов. Обе лекции были выслушаны с большим интересом, вызвали много вопросов и комментариев.

31 марта в центре «Русско-французский диалог» на Елисейских полях профессор Катасонов сделал сообщение на тему «Россия против Untergang des Abendlandes». Лекция вызвала неподдельный интерес и многочисленные дискуссии.

В рамках конференции, организованной Русской духовной семинарией во Франции, проф. В.Н.Катасонов посетил Русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа и Собор Парижской Богоматери.

Профессор В.Н.Катасонов

23-26 февраля  2016 года в рамках программы российско-итальянского  семинара «Космос русской культуры» прошел очередной тур обмена лекциями. Университет La Sapienza в Риме посетила делегация Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия в составе профессора В.Н.Катасонова, профессора протоиерея Дмитрия Лескина, профессора И.В.Лупандина. 

В.Н.Катасонов в своей лекции «Концепция целостного разума в русской философии» рассказал о становлении представления о целостном разуме у старших славянофилов И.В.Киреевского, А.С.Хомякова, о судьбе этой идеи в творчестве В.С.Соловьева и его последователей. Были раскрыты и обсуждены логические и исторические корни философской идеи целостного разума, восходящие к православной антропологии, к аскетической практике исихазма.

Протоиерей Дмитрий Лескин в своем докладе «Онтологический статус имени и слова в русской философии» рассказал об исторических, философских и богословских корнях онтологического понимания имени в русской философской традиции. Были обсуждены исторические аспекты реалистического понимания имени в средневековьи и судьба этой традиции в философии имени XX столетия.

Профессор И.В.Лупандин в докладе «Достоевский и Ницше» рассказал о восприятии поздним Ф.Ницше работ Ф.М.Достоевского. В докладе была подчеркнута односторонность ницшеанских интерпретаций Достоевского, роль Г.Брандеса в этом процессе.

Все три доклада сопровождались интересными дискуссиями, помогающими лучше осознать особенности восприятия русской культуры в Западном мире. pureprotein

В рамках поездки участникам из России были предложены экскурсии в катакомбы Св.Агнессы и в Музеи Ватикана.

кафедра философии ОЦАД

28-29 ноября 2015 года по приглашению Нижегородской семинарии заведующий кафедрой философии Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия профессор В.Н.Катасонов прочел две лекции для преподавателей и студентов.

Первая, посвященная критике трансгуманизма, имела публичный характер: на нее были приглашены также профессора Нижегородского университета. По итогам лекции был сделан вывод, что у чисто гуманистической, безрелигиозной позиции нет достаточных аргументов для противостояния идеологии трансгуманизма. Вторая лекция проводилась для студентов семинарии называлась «Религия и культура». В ходе обсуждений был раскрыт характеристический парадокс взаимоотношений этих двух институтов: одновременной трансцендентности и имманентности религии и культуры.

Кафедра философии ОЦАД/Пресс-служба ОЦАД

23-24 июня 2015 года в Общецерковной аспирантуре и докторантуре имени святых Кирилла и Мефодия в рамках программы российско-итальянского  семинара «Космос русской культуры» прошел очередной тур обмена лекциями. Модератором встреч выступил заведующий кафедрой философии ОЦАД профессор В.Н. Катасонов. Перевод осуществлял итальянист Л.Р. Харитонов.

23 июня на базе кафедры теологии в НИЯЦ МИФИ лекцию прочел глава музея-лаборатории современного искусства, профессор Университета  La Sapienza (Рим, Италия) Джузеппе ди Джакомо. Лекция была посвящена философии живописи о. Павла Флоренского. Профессор ди Джакомо продемонстрировал глубокое знакомство с работами нашего знаменитого соотечественника и применил схемы Флоренского не только к иконографии, но и к интерпретации модернистской живописи. Лекция вызвала неподдельный интерес аудитории, было много вопросов и комментариев. 

24 июня в помещении ОЦАД свой доклад прочел декан философского факультета Университета La Sapienza профессор Стефано Петруччани. Доклад был посвящен осмыслению творчества Ф.М. Достоевского в трудах итальянских философов ХХ века.

Профессор Петруччани представил две противоположные тенденции в интерпретации произведений Ф.М. Достоевского, воплотившиеся в работах итальянских философов Ремо Кантони (1914-1978) и Луиджи Парейсона (1918-1991). Подход Кантони секулярный, русский писатель для него – замечательный теоретик нигилизма и экзистенциализма. Парейсон же ищет у Ф.М. Достоевского положительное учение, философское осмысление проблемы зла, истолкование веры.

В начале выступления докладчик отметил, что в Италии строго философский подход к изучению творчества Ф.М. Достоевского стал развиваться после Второй Мировой войны. В то время происходил перелом в философии Италии, свидетельствовавший о наступившем кризисе неоидеализма и вторжении экзистенциализма и, в целом, об интенсивном обновлении философской мысли. В таком контексте развивался интерес к философскому прочтению русского писателя. 

Философ миланской школы Рэмо Кантони в 1947 г. опубликовал значимую книгу «Кризис человека: мысль Ф.М. Достоевского». Тезис Кантони состоит в том, что кризис человека, столь проницательно продиагностированный русским писателем-мыслителем, не может найти истинного разрешения в трансцендентном и что в авторе «Преступления и наказания» стоит видеть одного из замечательных теоретиков нигилизма и экзистенциализма современной эпохи, который затрагивает ту же проблематику, которой мучились С. Кьеркегор и Ф. Ницше. По мнению Кантони, произведения  Достоевского помогают глубже понять проблематическую структуру существования, уловить множественность ее аспектов и измерений, ее плюралистический характер. 

Величие художника Достоевского состоит в глубине его взгляда внутрь проблематичности человеческого существования, а не в моралистическом разрешении, через которое можно выйти из этой проблематичности, считает итальянский мыслитель.

Второй философ – Луиджи Парейсон, взятый докладчиком, видит, как  Достоевский в своем творчестве старается выявить проблему зла и интерпретации веры. Парейсон подчеркивал, что зло у  Достоевского предстоит как сила не столько разрушительная, сколько саморазрушительная. 

По мнению Парейсона, свобода содержит в себе возможность опыта зла без необходимости его осуществления. А истинное добро выше невинности, потому что оно вкусило свободы. Тема свободы означает, что вопрос о добре и зле снова ставится перед самим человеком. Парейсон подчеркивает, что Бог есть отрицание человеческого могущества, но не свободы. Свобода человека может выступать и как произвол, и как призыв  к ответственности.

По окончании выступления докладчик ответил на вопросы слушателей. Доклад породил долгую и интересную дискуссию, в которой также принял участие и профессор ди Джакомо.

Гости и хозяева этой встречи высказали единодушное желание продолжить  подобные совместные творческие встречи.

После лекций итальянским гостям была предложена культурная программа, в рамках которой они посетили Кремлевские соборы, Третьяковскую галерею, Музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина.

Пресс-служба Общецерковной аспирантуры

Во второй половине мая заведующий кафедрой философии Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия, профессор В.Н. Катасонов был гостем Университета Никосии (Кипр). В рамках своего визита профессор прочел лекцию на английском языке «Science, philosophy, religion», посвященную проблеме демаркации науки, философии и религии. На лекции присутствовали преподаватели и студенты университета. По окончании лекции В.Н. Катасонов ответил на многочисленные вопросы.

Также были проведены переговоры с руководством университета о возможности обмена студентами и преподавателями богословских специальностей. Предполагается уже в следующем учебном году приступить к реализации совместных проектов.

Затем в г. Пафосе состоялась встреча профессора В.Н. Катасонова с руководством университета «Неаполис», на которой также была достигнута договоренность об организации обмена студентами и преподавателями богословских факультетов.

В рамках культурной программы представитель ОЦАД посетил ряд монастырей и храмов Кипра, в частности, обители Махерас, св. Феклы, св. Неофита.

Далее В.Н. Катасонов прибыл в Милан (Италия), где принял участие в семинаре, организованном Теологическим факультетом Северной Италии, Высшим институтом религиозных наук, Архиепархией Милана (Римско-Католическая Церковь), Культурным проектом Епископской конференции Италии. Форум, проходивший в рамках исследовательского проекта «Иисус Христос и новый гуманизм», был посвящен христианскому пониманию современного экологического кризиса. Профессор ОЦАД прочел лекцию на английском языке «Ecology of human being: Christian anthropology and civilization’s challenges», которая вызвала оживленную дискуссию.

Пресс-служба Общецерковной аспирантуры

26 марта 2015 года в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ состоялся очередной лекционный день пятых курсов повышения квалификации для архиереев Русской Православной Церкви.

Перед началом занятий архиереев приветствовал директор Института общественных наук РАНХиГС С.Э. Зуев, который отметил, что «идея взаимодействия между ОЦАД и РАНХиГС возникла в силу того, что академия имеет опыт подготовки тех людей, которые в системе государственной службы называются высшим кадровым резервом».

Слушателей также приветствовал заведующий кафедрой общественных наук ОЦАД С.Л. Кравец, который, в частности, сказал: «Мы находимся в РАНХиГС – ведущем научном государственном вузе, специализирующемся на управлении и экономике. Специалисты, которые будут вам преподавать сегодня, исходят из того, что современная епархия Русской Православной Церкви – это очень сложный и многоаспектный организм». С.Л. Кравец подчеркнул, что «наряду с первостепенной задачей проповеди Евангелия и духовного окормления людей, перед современным архиереем также стоят задачи, связанные с управлением, ведением хозяйства, взаимодействия с органами государственной и муниципальной власти и с общественными институтами».

В течение дня перед новопоставленными епископами выступили и провели презентации следующих тематических модулей:

«Управление кадрами в современной России» - профессор Высшей школы финансов и менеджмента РАНХиГС при Президенте РФ, бизнес-консультант М.М. Колонтай.

«Экономические аспекты управления в религиозных организациях» - старший преподаватель Института «Высшая школа государственного управления» РАНХ и ГС, директор департамента учета и налогообложения некоммерческих организаций АБФ ''Ренессанс'', практикующий аудитор Е.Р. Баханькова.

«Совершенствование учета, контроля, экономического анализа и аудита в Русской Православной Церкви» - доктор экономических наук, профессор,  действительный член РАЕН, председатель Комиссии НП ААС по контролю за качеством аудиторской деятельности, зам. зав. кафедрой учета, анализа и аудита экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова В.Т. Чая.

«Основные навыки взаимодействия со СМИ» - вице-президент, руководитель департамента по связям с общественностью Банка УРАЛСИБ, кандидат экономических наук А.В. Грачева.

«Взаимодействие с региональными государственными органами» - специалист в сфере проектов территориального развития, член Европейского клуба экспертов местного самоуправления, научный сотрудник Центра публичной политики и государственного управления ИОН А.Е. Балобанов.

Пресс-служба Общецерковной аспирантуры

5 февраля 2015 года председатель ОВЦС, ректор Обцерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия митрополит Волоколамский Иларион, находящийся в Великобритании по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, посетил богословский факультет Винчестерского университета, где выступил с актовой речью на тему «Есть ли будущее у межхристианского сотрудничества?».

Перед началом выступления высокого гостя приветствовала вице-канцлер университета профессор Джой Картер. Среди слушателей были декан факультета теологии, религии и философии профессор Неил Мессер, заместитель вице-канцлера профессор Лиз Стюарт, преподаватели и студенты университета, настоятель Винчестерского кафедрального собора каноник Джеймс Атвелл, клирики Англиканской Церкви, представители местной православной приходской общины во главе со священником Андреасом Андреопулосом (Румынский Патриархат).

В своем выступлении митрополит Иларион, в частности, отметил: «Казалось бы, после многих десятилетий межхристианского диалога следовало ожидать существенного сближения позиций. А между тем, этого сближения не произошло, как не произошло и восстановления богозаповеданного единства христиан. Напротив, к настоящему времени расхождения между, с одной стороны, православными и католиками, а с другой – протестантским миром стали гораздо более существенными, чем они были еще 50 или 70 лет назад». Докладчик подчеркнул, что расхождения между христианами разных конфессий сегодня касаются не только вероучительных вопросов, но затрагивают и область нравственности – «ту, в которой христианское свидетельство могло бы быть единым вне зависимости от вероучительных разногласий».

Под влиянием секулярной идеологии, подчеркнул далее докладчик, некоторые христианские общины отходят от основополагающих нравственных норм, зафиксированных на страницах Нового Завета – в проповеди Христа и посланиях апостола Павла. По словам председателя ОВЦС, «сегодня становится все труднее говорить о единой, принятой всеми христианами по всему миру системе духовных и нравственных ценностей. Сегодня существуют различные версии христианства, экспонируемые различными общинами. С этой точки зрения всех современных христиан можно условно разделить на две большие группы − традиционную и либеральную. И уже целая пропасть разделяет не столько православных и католиков или католиков и протестантов, сколько “традиционалистов” и “либералов”. Некоторые христианские лидеры утверждают, что Церковь должна стать достаточно “инклюзивной”, чтобы признать альтернативные поведенческие стандарты и официально благословить их. Либералы считают, что традиционалисты должны пересмотреть свои взгляды, чтобы идти в ногу с современностью. Традиционалисты же, в свою очередь, обвиняют либералов в отказе от основополагающих общехристианских норм, в размывании самой основы христианского нравственного учения».

Как отметил далее митрополит Иларион, «по мнению Православной Церкви, в данном случае речь идет не просто о каком-то отставшем от жизни “традиционализме”, а о верности Божественному Откровению, которое содержится в Священном Писании, а следовательно, об аутентичности христианского благовестия. И если так называемые либеральные христиане отказываются от традиционного понимания нравственных норм, это значит, что мы сталкиваемся с серьезнейшей проблемой: мы оказываемся разделены не только в вопросах, имеющих, с точки зрения внешнего мира, «технический» характер и относящихся исключительно к внутрихристианскому диалогу. Сегодня мы разделены в самой сути того свидетельства, которое призваны нести внешнему миру. Мы не говорим единым голосом, не проповедуем единое нравственное учение, не способны к солидарному совместному отстаиванию тех нравственных принципов, на которых на протяжении веков строилась жизнь христианской общины».

В завершение своего выступления иерарх призвал к солидарным действиям христианских Церквей для отстаивания христианской идентичности Европы и для защиты гонимых христиан на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

6 февраля председатель ОВЦС выступил с лекцией на ту же тему на богословском факультете Кембриджского университета. Лекция прошла в университетской церкви St. Giles при большом стечении народа. Перед началом лекции митрополита Илариона приветствовал митрополит Диоклийский Каллист (Уэр), отметивший актуальность избранной темы. По окончании лекции митрополит Иларион ответил на многочисленные вопросы из зала.

Вечером того же дня председатель ОВЦС присутствовал на открытии симпозиума «Право правящий слово истины», посвященного 80-летию со дня рождения митрополита Каллиста. Среди гостей симпозиума были архиепископ Фиатирский и Великобританский Григорий (Константинопольский Патриархат), митрополит Месогейский и Лавреотикийский Николай (Элладская Православная Церковь), архиепископ Сурожский Елисей, бывший архиепископ Кентерберийский лорд Роуэн Уильямс, ректор Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке протоиерей Иоанн Бэр, представители православного, католического и англиканского духовенства, профессора и студенты Кембриджского университета, ученики митрополита Каллиста из разных стран мира, собравшиеся, чтобы почтить своего наставника и учителя.

В рамках симпозиума митрополит Иларион выступил с докладом на тему «Преподобный Симеон Новый Богослов и студийская монашеская традиция».

Служба коммуникации ОВЦС/ Пресс-служба Общецерковной аспирантуры

23 – 25 октября, Москва

С 23 по 25 октября 2014 года по благословению митрополита Волоколамского Илариона в Москве в рамках реализации второго этапа проекта «Религия, наука и общество», организуемого Общецерковной аспирантурой и докторантурой Русской Православной Церкви при поддержке Фонда Джона Темплтона, пройдет серия мероприятий с участием известного учёного-когнитивиста, профессора Джастина Барретта.

Трехлетний проект «Религия, наука и общество» предполагает приглашение в Россию, Украину и Беларусь ключевых специалистов по проблемам религии, науки и общества. Первый год посвящен социологии религии, тематически он вращается вокруг дискуссий о религиозных трансформациях современных обществ и связанных с ними изменениях устоявшихся представлений о религии и светскости. В рамках первого этапа проекта Россию и Украину посетили Чарльз Тейлора (профессор Университета МакГилла), Хосе Казанова (профессор социологии Университета Джорджтауна), Роджер Тригг (директор Центра изучения роли религии в общественной жизни, Оксфорд), Дэвид и Бернис Мартины (Лондонская школа экономики), Брайан Грим (президент Фонда религиозной свободы и бизнеса).

Второй год посвящён взаимоотношениям науки, философии и религии, особое внимание будет уделено теологическим аспектам естественно-научных и теологических проблем. Открывается второй год проекта визитом директора Трайв Центра, психолога-когнитивиста, профессора Джастина Барретта.

23 октября в 16.30 Джастин Барретт прочет открытую лекцию «Как формируются верования: точка зрения когнитивной науки» на философском факультете Московского государственного университета. На следующий день – 24 октября, 15:00 – он прочтёт открытую лекцию «Как формируются религиозные верования: точка зрения когнитивной науки» в Общецерковной аспирантуре и докторантуре. 25-го октября профессор Барретт проведет исследовательский семинар с рабочей группой проекта в Национальном исследовательском ядерном университете «МИФИ».

Желающим присутствовать на лекциях следует зарегистрироваться в связи с необходимостью оформления пропуска. Регистрация открыта до 21-го октября, 23:59 (+3GMT).

Джастин Барретт – психолог, руководитель проекта по изучению религиозного сознания, организованного Центром исследования антропологии и сознания Оксфордского университета, автор книг «Почему мы верим в Бога?», «Когнитивная наука, религия и теология», «Рождённые верующими: наука о религии в период детства», один из ключевых исследователей в области когнитивного религиоведения.

По всем вопросам, связанным с участием, следует обращаться к Ирине Хромец (Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.)

Официальный сайт проекта

В Общецерковной аспирантуре состоялся цикл лекций византолога и музыковеда профессора Оксфордского университета Димитрия Кономоса.

С 28 по 30 апреля 2014 года по благословению митрополита Волоколамского Илариона в Москве в рамках реализации первого этапа проекта «Религия, наука и общество», организуемого Общецерковной аспирантурой и докторантурой Русской Православной Церкви при поддержке Фонда Джона Темплтона, пройдет серия мероприятий с участием президента Фонда религиозной свободы и бизнеса Брайана Грима.

Трехлетний проект «Религия, наука и общество» предполагает приглашение в Россию, Украину и Беларусь ключевых специалистов по проблемам религии, науки и общества. Первый год посвящен социологии религии, тематически он вращается вокруг дискуссий о религиозных трансформациях современных обществ и связанных с ними изменениях устоявшихся представлений о религии и светскости. В рамках первого этапа проекта Россию и Украину посетили Чарльз Тейлора (профессор Университета МакГилла), Хосе Казанова (профессор социологии Университета Джорджтауна), Роджер Тригг (директор Центра изучения роли религии в общественной жизни, Оксфорд), Дэвид и Бернис Мартины (Лондонская школа экономики).

28 апреля Брайан Грим прочет открытую лекцию «Помогает ли религиозная свобода бизнесу: взгляд с позиций теории религиозной экономики» в стенах НИУ «Высшая школа экономики». На следующий день – 29 апреля – он прочтёт открытую лекцию «Глобальный взгляд на религию и религиозные ограничения: статистические и демографические тенденции». 30-го апреля он проведет исследовательский семинар с рабочей группой проекта в Национальном исследовательском ядерном университете «МИФИ».  

Желающим присутствовать на лекциях следует зарегистрироваться в связи с необходимостью оформления пропуска. Регистрация открыта до 24-го апреля, 23:59 (+3GMT).

Брайан Грим – президент Фонда религиозной свободы и бизнеса (Religious Freedom & Business Foundation). До 2014 года был директором Департамента религиозных исследований при Pew Research Center. Автор книг: «Мировые религии в цифрах» (2013, в соавторстве с Т. Джонсоном), «Цена отказа от свободы» (2011, в соавторстве с Р. Финком). Соредактор Базы данных мировых религий (http://www.worldreligiondatabase.org/).

По всем вопросам, связанным с участием, следует обращаться к членам Оргкомитета Ирине Хромец (Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.) и Дмитрию Узланеру (uzlanerda@gmail.com).

Официальный сайт проекта

В дни сессии для учащихся заочной формы обучения в Общецерковной аспирантуре и докторантуре по благословению ректора митрополита Волоколамского Илариона состоялись гостевые лекции известных исследователей церковной истории.

13 декабря Общецерковную аспирантуру и докторантуру посетил доктор юридических наук А.М. Величко. Гость прочитал лекцию по истории и культуре Византии.

На примере Византии А.М. Величко подробно раскрыл понятие империи как страны, не только объединяющей на одной территории разные народы, но и осознающей свое вселенское значение. По его словам, византийская государственность базировалась на трех основополагающих понятиях: теократия (власть Бога в государстве, призвание Им народа к высшей цели), империя (нация, осуществляющая вселенскую миссию) и монархия (во главе государства – православный царь, особая роль его служения). Помимо этого, Алексей Михайлович подробно остановился на отношении византийских императоров к религии, а также провел параллели между византийской историей и современными нам реалиями.

14 декабря с учащимися Общецерковной аспирантуры также встретился старший научный сотрудник Института истории РАН, кандидат исторических наук И.А. Курляндский. В начале беседы с учащимися Игорь Александрович рассказал о своем творческом пути, об изучении наследия его прадеда, святителя Иннокентия (Вениаминова), а также о подготовке книги, посвященной своему известному родственнику. Лектор также подробно остановился на своей недавно увидевшей свет книге «Сталин, власть, религия (религиозные и церковные факторы во внутренней политике советского государства)». Выступление вызвало оживленную дискуссию.

22 и 23 марта в Общецерковной аспирантуре и докторантуре имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия проходят занятия для слушателей программы повышения квалификации по теме «Миссионерская деятельность Русской Православной Церкви».

Лекции читает председатель Миссионерского отдела Московского Патриархата архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн. Владыка рассказывает как о теоретических и канонических основах миссионерской деятельности Церкви, так и о практических сторонах миссионерского служения.

В учебный план программы повышения квалификации по специальности «церковное управление» включены курсы, знакомящие учащихся с деятельностью основных общецерковных учреждений.

Ранее в Общецерковной аспирантуре читали лекции председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин и председатель Синодального информационного отдела В.Р.Легойда.