19 февраля 2015 года Чрезвычайный и Полномочный Посол Федеративной Республики Германия в Российской Федерации барон Рюдигер фон Фрич-Зеерхаузен посетил Общецерковную аспирантуру и докторантуру имени святых Кирилла и Мефодия, где выступил с лекцией.

 

Уважаемый проректор, уважаемые студенты!

Благодарю за приглашение выступить перед вами и за проявленный интерес к моей деятельности. Прошу также проректора передать мою благодарность митрополиту Волоколамскому Илариону за приглашение посетить Общецерковную аспирантуру и докторантуру.

О германской дипломатической службе

Мы принадлежим к германскому Министерству иностранных дел. У нас много сотрудников, но, наверное, меньше, чем в США, России, Китае и даже в Великобритании и Франции. Тем не менее, у нас есть дипломатические представительства почти во всех странах мира. Например, Германия является единственной западноевропейской страной, имеющей свои дипломатические представительства во всех центрально-азиатских странах, что свидетельствует о наших интересах. У нас самое большое число непосредственных соседей в Европе, поэтому основополагающими задачами для нас стали мирное сосуществование со всеми европейцами и сбалансирование интересов.

Дипломатом в Германии может стать каждый, кто имеет высшее образование. Поэтому среди наших дипломатов вы найдете врачей, инженеров, сейчас чаще встречаются экономисты (потому что мы страна, которая живет экспортом); другая крупная группа – юристы; я сам - историк по образованию. Но есть и богословы. Например, одним из двух наших статс-секретарей (это уровень заместителя министра) является лютеранский пастор. У него похожая карьера с нашим федеральным Президентом. Будучи убежденным христианином, он активно боролся против социалистического режима бывшей ГДР и, можно сказать, в результате перемен 1989 года и последовавшего объединения Германии, спада и крушения социалистического господства, он нашел свой путь в политику и дипломатию. Также глава Правительства Ангела Меркель является дочерью пастора. 

Чтобы поступить на нашу дипломатическую службу, нужно сдать экзамены. Затем пройти обучение в Дипломатической академии, где преподаются иностранные языки и такие важные дисциплины, как народное хозяйство, международные отношения и международное право. После этой подготовки мы проводим несколько лет за рубежом в командировке в дипломатических представительствах, либо в центральном офисе в Министерстве иностранных дел. Мы испытываем некоторую гордость от того, что у нас работает много профессионалов, что мы можем довольно свободно работать без политического воздействия. Что это означает? Например, когда у нас происходят перемены в правительстве, это не означает, что меняются и послы. Стратегия такова, что мы, дипломаты, служим нашей стране, ее интересам, а не какой-то определенной политической партии. Хотя, можно сказать, что нам в Германии повезло: направления внешней политики существенных разногласий не вызывают. Что касается наших международных отношений, то, в принципе, по этому вопросу достигнут консенсус. Имеются в виду такие аспекты, как европейская интеграция, хорошие отношения с Россией и США, особые отношения с Израилем, связанные с нашей историей. 

О собственной карьере дипломата

Почему я решил стать дипломатом? У меня были две важные предпосылки: я - любопытный человек, и мне трудно принимать решения. Почему хорошо то, что я не люблю принимать решения? Потому что каждые три года меня направляют на какую-то новую должность. Быть любопытным тоже немаловажно. Потому что каждые три года я знакомлюсь с новой страной, новой культурой, новыми людьми. 

У меня всегда был большой интерес к политике и истории. Я хотел понимать как нас воспринимают люди в других странах, что о нас думают. Всегда хотелось объяснить им кто мы такие, что мы думаем о себе и как смотрим на остальной мир. И, конечно, всегда есть сугубо личные причины для выбора какой-то профессии. Поколение моих родителей жило под впечатлением от диктатуры и войны. Они воспитывали нас в твердой решимости всегда работать на благо мира. И для меня в выполнении задач, поставленных передо мной профессией, очень важны христианские убеждения. 

Я придерживаюсь мнения, что надо приумножать свои таланты, дарованные от Бога. Каждый христианин должен, не важно где он находится, кем он работает, своими средствами в материальной и других сферах добиваться самого лучшего, что в его силах. Я являюсь представителем Лютеранской церкви. Мартин Лютер, который был очень прагматичным человеком, говорил: «Если бы я знал, что завтра рухнет мир, то сегодня бы еще посадил яблочное дерево». Для меня это является сильной мотивацией.

Русский язык я выучил в начале своей дипломатической карьеры. Мои предки жили в России в течение нескольких веков, поэтому, еще будучи подростком, я интересовался русской культурой и литературой. Я довольно рано выучил русский язык и продолжил его освоение во время подготовки к дипломатической службе. В 1986 году меня впервые отправили работать за рубеж и почему-то в Варшаву. Поверьте, тогда, в 80-е годы, поляки весьма неохотно говорили с немецким дипломатом по-русски. И мне пришлось выучить польский язык. До работы в Москве я был послом в Варшаве в течение четырех лет. С русским и польским языками у меня теперь в голове путаница, поэтому пока я работаю с переводчиком. 

О европейской интеграции

В Европейский Союз входят 28 стран-членов. У нас 24 официальных языка. 19 стран являются членами Еврозоны. У нас 500 миллионов жителей. Две трети нашей торговли мы осуществляем внутри Европейского Союза. Мы создали для внутренней торговли очень благоприятные условия: отменили таможни, ввели единые стандарты. Чтобы вы получили представление о размерах торгового обмена внутри Европейского Союза, скажу, что объем торговли, которая осуществляется между странами Евросоюза, превышает объем торговли между США и Китаем в 5 раз. Это огромные цифры. Они показывают экономический успех нашего объединения. 

Один из основных факторов создания ЕС после Второй мировой войны — общая идея о необходимости восстановления разрушенной Европы. Это одна из важных идей европейской интеграции, но не важнейшая: ЕС в нашем понимании, в понимании его отцов-основателей, является прежде всего огромным проектом, работающим на благо мира. Любопытно, что все мужчины-основатели Европейского Союза были воспитаны в христианском духе — К. Аденауэр у нас в Германии, Р. Шуман во Франции, А. де Гаспери в Италии. В чем заключались их идеи?  В Европе со множеством ее государств в течение многих веков создавались разнообразные союзы, все всегда друг другу обещали и дружбу, и мир и, тем не менее, все время там происходили ужасные войны и конфликты. В течение веков мы вроде бы говорили о том, что нам важно благосостояние наших соседей и не только, что мы являемся альтруистами, но потом вышло как обычно. Давайте будем честными! В первую очередь, мы заботимся о собственном благополучии. Надо признаться, что в какой-то степени мы все эгоисты. Отсюда родилась одна простая, но гениальная идея (часто гениальные идеи являются самыми простыми): давайте объединим наши интересы, наши цели до такого уровня, чтобы каждый из нас мог извлечь пользу из этого, например, в торговой области, но одновременно это пойдет на пользу и другим. Если я попытаюсь нанести вред другим, то я нанесу вред и самому себе. Если, например, я думаю о введении каких-то протекционистских мер в торговой области в отношении Франции, то это навредит и торговым структурам моей собственной страны. 

В то время это означало, что мы отказывались от сложившейся в течение многих столетий традиционной политики, заключавшейся в изоляции, в том, чтобы обеспечить себе какие-то сферы влияния. Вместо этого мы сделали ставку на политику, которая очень тесно объединяет нас всех. Поэтому можно сказать, что переплетение интересов стало основополагающим принципом нашей политики и нашего объединения. Звучит красиво, но что это означает? Европейский Союз показывает своими конкретными достижениями как воплощается эта фраза в жизнь. Конечно, у нас постоянно возникают разногласия, ссоры, складываются противоположные точки зрения по определенным вопросам. Но каждый раз, когда мы сталкиваемся с разногласиями, мы вынуждены находить консенсус. Мы живем в рамках ЕС почти 60 лет, и во многих областях все-таки хотели бы большего. В исторических измерениях 60 лет — совсем малый срок, но тот прогресс, которого мы добились за этот промежуток времени, все-таки замечательный.

Мы не намерены интегрировать абсолютно все. Мы не намерены добиваться управления всеми аспектами жизни из какого-то центрального офиса, потому что есть еще множество тем, которые намного проще и эффективнее регулировать на региональном или национальном уровне, не пытаясь достичь консенсуса между 28-ю государствами. Это называется принципом субсидиарности. Каждый раз, когда приходится принимать какое-то решение, мы сначала думаем: этот конкретный вопрос надо урегулировать на европейском уровне или, может быть, лучше на местном, региональном или национальном. 

Есть одна область, где по принципиальным соображениям мы не будем проводить интеграцию. Это наши различные самобытные традиции и культуры. Мы утратим поддержку жителей своих стран, если попытаемся уравнивать абсолютно все. Я уверен, что сила ЕС заключается отчасти в том, что мы живем в условиях многообразия. Это все-таки огромный континент, огромные пространства, где живут совершенно разные по своим традициям и культуре люди. Представьте себе: Италия и Финляндия, Португалия и Эстония. Я думаю, что региональная интеграция, как мы ее осуществляем в рамках ЕС, является правильным ответом на вызовы глобализации. При таком подходе регионам легче сотрудничать, они могут объединять свои интересы и каждый извлекать для себя пользу. Но всегда будет крайне важным уважение и сохранение разных представлений об определенных вопросах, разных религиозных убеждений.

Вопросы:

- Как обстоит ситуация с моральными нормами и христианскими ценностями в современной Германии?

- Конституция Германии начинается словами: «Сознавая свою ответственность перед Богом и людьми…». И потом говорится о том, что мы должны делать, руководствуясь этой ответственностью. Это означает, что мы полностью осознаем наш религиозный фундамент, хотя у нас государство и церковь отделены друг от друга, как почти во всех странах. Тем не менее, существуют очень хорошие и тесные связи между церквами и государством. Кстати, правящая партия в Германии сейчас - «Христианско-демократический союз». 

В настоящее время можно наблюдать две тенденции развития. Во-первых, надо сказать, что Германия — страна, сильно зависящая от эмигрантов. К нам приезжают люди из других стран для того, чтобы помочь в развитии нашей страны, особенно в экономическом плане. То есть мы являемся страной с высокой долей эмиграции. Многие эмигранты приезжают не из христианских, а из мусульманских стран. И также, как и мы, христиане, надеемся, что нам дадут возможность исповедовать свою веру в других странах, Германия старается дать возможность эмигрантам жить в соответствии с их религиозными убеждениями. Как это делают евреи в нашей стране уже довольно долгое время. 

Вторая тенденция: мы видим отдаление многих людей от церкви. Большинство людей еще являются членами церкви. Приблизительно 66 процентов германского населения либо лютеране, либо католики (в равной пропорции). Тем не менее, если в воскресенье вы пойдете в храм, там не будет большого числа людей. Особенно грустная ситуация в регионах бывшей ГДР, где в течение долгого времени церковь, как и в России, преследовалась. Сегодня вызов для церквей состоит в том, чтобы понять, как сохранить в людях веру. Лично я думаю, что эта тенденция связана, в том числе, с благополучным положением нашей страны. Люди думают, что успеха они добились сами. По этому поводу один из немецких епископов сказал: «Как только кто-то считает, что он не на втором месте (а на первом), то ситуация становится очень сложной». 

- Как Вы оцениваете дипломатические усилия по поиску мирного урегулирования конфликта на Украине, предпринимаемые федеральным канцлером Германии? Не могли бы Вы поделиться своим опытом работы в Федеральной службе внешней разведки?

- Я вижу, что у нас складывается открытая дискуссия, спасибо! В Германии есть служба внешней разведки, чьей задачей является сбор информации по всему миру с использованием своих средств. Сегодня она занимается такими вопросами, как международный терроризм, торговля наркотиками, исламистская угроза. Если мы не хотим, чтобы наши подростки употребляли наркотики, мы должны понимать, что одному полицейскому где-то в деревне будет трудно с этим бороться. Если мы хотим помочь африканским странам в поддержании мира, то нам необходимо обладать особой информацией. Перечисленными проблемами занимается внешняя разведка, а также дипломатическая служба. У нас есть традиция: один из заместителей главы внешней разведки является дипломатом. Именно он отвечает за то, чтобы внешняя разведка занималась темами, представляющими важность и для дипломатической службы. Дело в том, что у сотрудников внешней разведки есть одна особенность: они могут найти очень интересную информацию где-нибудь в деревне в Южной Америке, которая дома, в Германии, никому не будет нужна. В тоже самое время они не обратят внимание на какие-то тенденции развития, которые могут стать источниками будущих кризисов. Так что в течение трех лет я курировал векторы деятельности сотрудников внешней разведки. 

Что касается кризиса на Украине, то на эту тему можно говорить очень долго. Попытаюсь выделить некоторые основные проблемы. У моей страны была ужасная история в XX веке. Мы пережили две диктатуры, при которых нещадно преследовались люди. Мы развязали страшную войну, которая только в Советском Союзе привела к огромным жертвам — более 20-ти миллионов человек. Из этой истории мы извлекли разные уроки, один из них: больше никогда мы не допустим произвола в международных отношениях! Для Германии крайне важно, чтобы международная политика осуществлялась исключительно на основании ясных и непоколебимых договоренностей, понятных всем правил. Относительно конфликта на Украине: большая проблема состоит в том, что, на наш взгляд, были нарушены основополагающие правила и договоренности. Я понимаю, что точки зрения на этот вопрос в Германии и в России отличаются. Собственно, это как раз и является самым важным аспектом в моей работе в настоящий момент. 

Позвольте мне коротко сказать о ситуации с Крымом. Если я думаю, что часть какой-то страны в принципе принадлежит моей стране, то это можно обсуждать. Сначала придется обратиться к правительству той другой страны, потом в ООН. Можно попытаться решить этот вопрос в рамках ОБСЕ. Иными словами, есть много правил, на основе которых следует разрешать подобный конфликт. Но правила были нарушены, что привело к потере доверия. В начале конфликта мы в Германии в тесном сотрудничестве с нашими партнерами приняли одно основополагающее решение. Мы видели, что определенные вопросы решаются с применением насилия, и мы против такого пути, и попытаемся разрешить возникшую ситуацию без применения насилия. Однако мы должны реагировать на сложившуюся ситуацию определенными шагами, действиями, о которых мы заранее предупреждаем, чтобы избежать повторения подобного в будущем. Эта политика решимости и сплоченности среди западных стран сопровождается еще двумя аспектами. Первый: мы ни в коем случае не должны дать диалогу прерваться, потому что только путем диалога мы можем преодолеть нынешние трудности. Именно поэтому наш федеральный канцлер и наш министр иностранных дел прилагают сейчас столько усилий.  Второй: мы признаем этот конфликт, и мы должны попытаться как-то его разрешить. Но с другой стороны, есть многочисленные области, в которых мы хотим и должны сотрудничать, чтобы германо-российские отношения далее успешно развивались. Например, перед нами стоят общие вызовы, такие как международный терроризм. Обе наши страны против того, чтобы Иран стал ядерной державой. Мы вместе стремимся бороться с торговлей наркотиками и с организованной преступностью. Поэтому мы пытаемся сохранить сотрудничество в этих сферах, видеть, главным образом, то, что объединяет наши страны, и то, чего мы уже добились в наших отношениях. Мы имеем очень хорошие экономические, научные, культурные отношения, контакты между представителями гражданского общества, у нас немало городов-побратимов.

Для меня лично очень важен диалог между христианскими общинами наших стран. У наших церквей разные традиции, но у нас есть общий и древний христианский фундамент. Я думаю, что наш христианский долг и задача - найти способ идти навстречу друг другу, вместе размышлять над тем, что мы можем сделать, чтобы обеспечить мирную жизнь для всех.  

Я хотел бы еще раз поблагодарить вас за ваше предложение провести сегодняшнюю встречу!